Выстрелы, прогремевшие 24 июня во дворе изолятора временного содержания (ИВС) Жуковского района Брянской области, похоже, повергнут в шок не только Брянщину, но, пожалуй, и МВД России. И немудрено. Днем начальник изолятора старший лейтенант Александр Левкин застрелил из пистолета известного в городе адвоката - Татьяну Никишаеву. Спустя семь часов он застрелился и сам - в своем кабинете.
В прошлом году (см. «Комсомолку» за 21 марта 2004 года) мы рассказали о скандале, потрясшем Брянск. Тогда присяжные оправдали убийцу Александра Хахулина. Он убил милиционера, а второго ранил. Позднее узнав, что Верховный суд отменил это парадоксальное решение, Хахулин повесился. Татьяна Никишаева была тем самым адвокатом, который убедил присяжных в том, что он «убил», но «не виновен».
«Словно пелена напала: понимал, что стреляю, но остановиться не мог»
Старший лейтенант Александр Левкин стал начальником изолятора в 2001 году. А вообще он в милиции - почти тридцать лет. Не юнец. Работу знал до автоматизма. В 10 утра он привычно расписался за получение табельного пистолета - готовилось конвоирование заключенных.
Адвокат Татьяна Никишаева пришла ближе к полудню, ей надо было переговорить с новым подзащитным. Закончив с этим разговором, зачем-то захотела переговорить с начальником изолятора. Ничего в этом странного не было - они давно знакомы, хотя их отношения вряд ли можно было назвать теплыми.
Встретились в прогулочном дворике изолятора, где Левкин готовил выезд на следственный эксперимент. А через несколько минут сотрудники услышали, как Таня кричит: «Спасите!». Никишаева взбежала в коридор изолятора и там рухнула на пол: хороший стрелок, участник соревнований Александр Левкин, выпустил в нее семь пуль.
(Все, с кем я разговаривала, уверяют: выстрелов не слышали.)
- Она ехидно сказала, что у нас бардак, мы ничего не делаем. На меня словно пелена какая-то нашла, - сказал он потом начальнику отдела спецучреждений и конвоирования Александру Елозе, - понимал, что стреляю, а остановиться не мог!
Отстреляв, Левкин ушел в свой кабинет и не подпускал к себе никого:
- Только подойдите, застрелюсь!
- Может, ты хоть со мной поговоришь? - спросил приехавший Александр Елоза.
Пауза.
- Входите, но если что...
Все время разговора, рассказал нам Елоза, Левкин держал руку на пистолете в верхнем ящике стола.
- Не бойтесь, я никому не причиню вреда, но пытаться забрать оружие не надо, - сказал Левкин. - Я сделал это за всех, зло должно быть наказано.
Больше никаких объяснений своему поступку он не приводил.
А дальше были семь часов уговоров. Приехал начальник УВД Михаил Климов, прокурор области Анатолий Корниенко, вызвали психолога. Хотели провести операцию и взять Левкина силой, но, «учитывая особенности помещения ИВС и в целях недопущения более тяжких последствий», на захват не пошли.
- Я его знаю очень давно, еще с тех пор, как водителем у нас начинал, - рассказывает Александр Елоза. - Он очень спокойный человек. И в это время рассуждал внятно, только иногда, когда мы пытались чай пить, чашка у него в руках дрожала. И, может, мне показалось, но он встать из-за стола не мог. Сколько я его ни просил перейти в другой кабинет... Так семь часов и просидел. Только и повторял: «Я ее дочь сиротой оставил, кто о ней позаботится?».
- А о твоих кто? У дочки свадьба осенью, сын подросток, как они без отца? - спрашивал я.
Были моменты, когда казалось, что мы его убедили, даже пистолет положил. Но...
- Я вам принес столько проблем, но так жить нельзя, - вдруг сказал Александр. - Нельзя за деньги выпускать убийц. Я не верю в способность системы защищать людей, сила сейчас на стороне бандитов и убийц.
«Я вам верю, но и вы этого не сможете изменить», - сказал он напоследок оставшимся с ним прокурору и начальнику УВД области Михаилу Климову.
 У меня осталось ощущение, что все эти часы он хотел только одного, чтобы мы его поняли, - вспоминал потом Климов.
В 19.50 над ИВС раздался еще один выстрел - собравшиеся у здания женщины застонали. Александр Левкин пустил себе пулю в правый висок. Скончался он в больнице, через 45 минут. Труп Никишаевой все это время пролежал в коридоре изолятора.
Что стало причиной?
Сейчас Жуковка гудит. Что именно произошло между Левкиным и адвокатом, о чем говорили, на чем схлестнулись - теперь наверняка останется тайной. Говорят одно: «Накипело»...
Знали они друг друга давно. Никишаева 25 лет проработала в органах внутренних дел - в паспортно-визовой службе. «Имела ряд дисциплинарных взысканий», - пишут в характеристиках. Лет 8 назад покончил жизнь самоубийством один из ее сотрудников. Поговаривают, даже была предсмертная записка, в которой он обвинял в своем поступке начальницу. Но это только слухи.
Под началом Никишаевой служила и вдова Левкина. И тоже, говорят, были конфликты. В 2002 году Татьяна Матвеевна из органов ушла (не был продлен контракт, говорят, после того случая самоубийства с нею не хотели работать) и занялась адвокатурой. Очень успешно.
Почему-то именно ей доставались дела, в которых тем или иным образом фигурировали сотрудники милиции. Знаменитое дело оправданного убийцы милиционера Хахулина не единственное. Был еще оправдательный приговор подозреваемому в убийстве и изнасиловании девочки - падчерицы одного из сотрудников Жуковского УВД. Может, действительно накипело?
Так или иначе, а разбираться в этом следствию. Уголовное дело заведено районной прокуратурой, а пока Жуковка готовится к двойным похоронам. У Левкина остались дочь, сын-подросток и престарелая мать. У Никишаевой - дочка.
«Комсомолка» будет разбираться в этой трагической истории и следить за нею.

Евгения Веденьева, Комсомольская правда