В ноябре 2011 года в Фонд «Общественный вердикт» обратилась жительница Санкт-Петербурга Ольга Лобанова, мать С.К.(2001 г.р.). Лобанова сообщила, что с сентября по ноябрь 2005 года воспитателями Детского сада № 42 г. Санкт-Петербурга в отношении ее ребенка применялись «непедагогические методы воспитания». В качестве наказания воспитатели укладывали ребенка спать в туалетную комнату, пугая тем, что в ней есть крысы, заводили в кладовку, привязывали к стулу, заклеивали рот и руки скотчем, применяли физическую силу.

15 ноября 2005 врачи поставили С.К. диагноз «тикоидный гиперкинез». Ребенку был назначен курс длительного лечения, который тот проходил с января по сентябрь 2006 года в «Центре восстановительного лечения "Детская психиатрия" имени С.С. Мнухина». По окончании лечения в сентябре 2006 года, мать С.К. обратилась в прокуратуру с заявлением о преступлении.

По заявлению матери правоохранительные органы неоднократно принимали решения об отказе в возбуждении уголовного дела. По мнению Лобановой органы дознания тянули время для того, чтобы в итоге принять решение об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с истечением срока привлечения к уголовной ответственности за преступления небольшой тяжести по статьям 117 УК РФ «истязания» и 156 УК РФ «неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего», что и было сделано в августе 2008 года.

После многократных жалоб и консультаций с психологами, было установлено, что у С. К. развился нервный тик, который не исчез до настоящего времени. В связи с этим 19 января 2009 года уголовное дело было все-таки возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 112 УК РФ (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью).

По мнению эксперта-психолога, допрошенной следствием по вопросу объективности заключения, такой вред должен квалифицироваться, как причинивший тяжкий вред здоровью, исходя из фабулы ст. 111 УК РФ «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью... повлекшего за собой ... психическое расстройство». Преступлению была дана необоснованно мягкая квалификация, которая позволила освободить виновных лиц от ответственности за содеянное, т.к. срок привлечения к уголовной ответственности по данному составу преступления составляет 6 лет и истек в 2011 году. В ноябре 2009 года следствие вынесло очередное постановление о прекращении уголовного дела.

Анализ мотивировочной части постановлений о прекращении уголовного дела показывает, что главной целью следователя было принять заранее известное решение о прекращении уголовного дела. Фактическое же и нормативное обоснование этого решения не имели для следователя принципиального значения и приводились следователем произвольно.

Следствие оставалось на позиции, что неправомерные действия воспитателей имели место быть, но должны квалифицироваться по ст. 117 и 156 УК РФ. Наличия признаков более тяжкого преступления, предусмотренного ст. 112 УК РФ (причинение среднего вреда здоровью) или ст. 111 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью) следствие не усмотрело, хотя проведенные экспертизы однозначно сказали, что имеющееся заболевание находится в прямой причинно-следственной связи с действиями воспитателей в сентябре-ноябре 2005 года. При этом, следствие, имея основания сомневаться в достоверности заключения экспертизы (основываясь на тексте ст. 111 УК РФ и показаниях эксперта), не проверило её должным образом и положило в основу решения о прекращении уголовного дела.

В августе 2012 года было вынесено последнее постановление о прекращении уголовного дела. В указанном постановлении следствие самовольно поставило под сомнение все доказательства вины воспитателей, включая выводы экспертов, и прекратило уголовное дело «в связи с отсутствием события преступления». Данное обстоятельство указывает на предвзятость следствия и, соответственно, тенденциозность проведенного им расследования.