Какие Уголовного Дела Возбуждаются Без Заявления?

Когда уголовное дело передается в суд?

Как быстро передают дело в суд? — Рассмотрение уголовного дела в судебном заседании должно быть начато не позднее 14 суток со дня вынесения судьей постановления о назначении судебного заседания, а по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей, — не позднее 30 суток.

Сколько времени проходит от возбуждения уголовного дела до суда?

Предварительное следствие по уголовному делу должно быть закончено в срок, не превышающий 2 месяцев со дня возбуждения уголовного дела, но срок может быть продлен до 12 месяцев.

Как узнать ведется ли следствие?

Алексей! Уточнить возбуждено уголовное дело на человека или нет возможно обратившись в полицию. По другому вряд ли сможете узнать. Вам помог ответ? Да Нет Возбуждение уголовного дела осуществляется следственными органами, утверждается прокурором по месту совершение уголовного преступления. Узнать информацию возбужденном уголовном деле можно только в органах или после передачи дела в суд информация появится на сайте суда по некоторым категориям дел. Вам помог ответ? Да Нет Нужно обратиться в правоохранительные органы с данным вопросом, и там уже уточнить было ли возбуждено уголовное дело. Вам помог ответ? Да Нет Алексей! Вы можете обратиться в полицию если у Вас есть законные основания для получения такой информации. С уважением и готовностью помочь, СТАНИСЛАВ ПИЧУЕВ. Вам помог ответ? Да Нет Алексей! Узнать о статусе уголовного дела вы сможете только в том случае, если вы писали заявление в полицию. Если дело возбуждено и вы проходите по делу в любом статусе, то вас обязательно вызовут для написания объяснительной или дачи показаний. Советую обратиться к юристам cайта в личную почту они помогут в решении вашей проблемы, подскажут пути и способы ее решения, составят необходимые документы. Через какое время дело идёт в ход Всё зависит от категории сложности дела, и совершенного преступления, следственный мероприятия могут занять очень длительное. Вам помог ответ? Да Нет

Что является началом стадии возбуждения уголовного дела?

ВОЗБУЖДЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА § 1. Сравнительно-правовой и исторический генезис стадии возбуждения уголовного дела. Дискуссионность вопроса сохранения этой стадии в уголовном судопроизводстве Наличие и значение стадии возбуждения уголовного дела для предварительного (досудебного) производства зависит от общей модели уголовного процесса.

1. В англо-американском уголовном процессе отсутствует деление на предварительное (досудебное) и судебное производство.
2. В силу многовековой традиции английского права юридическое значение имели лишь действия, совершаемые судом, в суде или по его приказу,
3. Досудебному производству Англии и США неизвестны как требования к вынесению формального акта о возбуждении уголовного дела (производства по уголовному делу), так и определение конкретного начального момента производства, отграничивающего непроцессуальную, «полицейскую» деятельность от процессуальной,

——————————— Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Уголовный процесс западных государств.М., 2002.С.46. См. также п.2 § 1 гл.5 настоящего курса. В странах континентальной Европы органы расследования (полиция и иные уполномоченные на производство расследования органы исполнительной власти) приступают к расследованию (в форме дознания) незамедлительно после поступления сообщения о преступлении.

То есть собственно стадии проверки сообщения о преступлении, по результатам которой принималось бы специальное мотивированное процессуальное решение, уголовно-процессуальные законы западноевропейских государств не предусматривают. По окончании дознания такой «полицейский» орган направляет собранные материалы прокурору, который дает им правовую оценку и принимает решение о дальнейшем движении уголовного дела — о возбуждении официального уголовного преследования или об отказе в его возбуждении либо инициирует применение альтернативных способов реагирования на преступление.

В случае возбуждения уголовного преследования в тех государствах, где предварительное следствие производится судебно-следственными органами, прокурор направляет дело для дальнейшего расследования следственному судье (Франция, Бельгия, Лихтенштейн). В других государствах, где проводимое судом предварительное следствие в настоящее время отсутствует (ФРГ, Австрия), прокурор после дознания передает дело непосредственно в суд.

• Например, в ФРГ если прокуратура из донесения или иным путем получает информацию о подозрении в совершении преступления, для принятия решения о предъявлении публичного обвинения ей надлежит расследовать обстоятельства дела.
• Процессуальный акт о начале расследования прокурор не выносит.
• В последующем, после проведенного прокурорского (а чаще всего «полицейского» под контролем прокурора) дознания, когда прокуратура считает целесообразным предъявление публичного обвинения, она выдвигает его путем направления обвинительного заключения в компетентный суд.

Если суд после заслушивания обвиняемого признает ходатайство обоснованным, он принимает решение о предъявлении публичного обвинения, исполнение которого возлагает на прокуратуру. При нецелесообразности продолжения уголовного преследования прокурор прекращает производство по делу.

Несмотря на разнообразие юридико-технических вариантов классической континентальной модели, она не предусматривает специального акта о возбуждении уголовного дела на начальной стадии производства (в момент открытия дознания или процессуальной прокурорской проверки). Возбуждение прокурором уголовного преследования (публичное обвинение, уголовный иск) открывает судебное, а не досудебное производство по уголовному делу, будучи разделительной линией между прокурорско-полицейской и собственно судебной процессуальной деятельностью.

Иное построение имеет начальная стадия проверки сообщения о преступлении в Российской Федерации и некоторых других государствах, в основном республиках бывшего СССР (Белоруссия, Узбекистан, Кыргызстан и др.). В современном российском уголовном процессе возбуждение уголовного дела является первоначальной и обязательной его стадией.

Она начинается с момента регистрации органом дознания или предварительного следствия сообщения о преступлении и оканчивается принятием процессуального решения о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела, В ходе этой стадии путем проведения в установленные законом сроки непроцессуальных и некоторых следственных действий поступившая информация о преступлении подлежит доследственной проверке на предмет выяснения наличия оснований для возбуждения уголовного дела, т.е.

для продолжения уголовно-процессуальной деятельности или, напротив, ее завершения. ——————————— Подробнее об этом см. § 4, 5 настоящей главы, Только после принятия решения о возбуждении уголовного дела допускается производство большинства следственных действий, применение мер процессуального принуждения, в уголовном процессе появляются такие участники, как подозреваемый, обвиняемый и их защитники, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители, с предоставлением им соответствующих процессуальных прав и обязанностей.

Иными словами, стадия возбуждения уголовного дела должна выполнять роль своеобразного «фильтра», не допускающего проведение в дальнейшем предварительного расследования в отсутствие подтвержденных данных о наличии признаков преступления. Но подобная регламентация начального этапа досудебного производства как обособленной стадии уголовного процесса, имеющей формализованные «границы» и самостоятельные задачи, отделяющей проводимую в основном непроцессуальными средствами проверку сообщения о преступлении от предварительного расследования, появилась в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве относительно недавно.

Устав уголовного судопроизводства 1864 г. (далее в этой главе — УУС) самостоятельной процедуры проверки судебным следователем сообщения о преступлении и принятия процессуального решения о возбуждении производства по уголовному делу не предусматривал. Согласно ст.297 УУС законными поводами к начатию предварительного следствия признавались объявления и жалобы частных лиц, сообщения полиции, присутственных мест и должностных лиц, явка с повинной, возбуждение дела прокурором, возбуждение дела по непосредственному усмотрению судебного следователя.

1. На следующем этапе развития уголовного процесса ( УПК РСФСР 1922 г., УПК РСФСР 1923 г.) вынесение самостоятельного процессуального акта — решения о возбуждении уголовного дела законом также не предусматривалось.
2. Соответствующие главы указанных Кодексов именовались «Возбуждение производства по уголовному делу».

Уполномоченные участники уголовного процесса — прокурор, следователь, орган дознания, суд при наличии в заявлении указаний на состав преступления не были связаны требованием о принятии мотивированного процессуального решения о начале производства по уголовному делу ( ст.96 УПК РСФСР 1923 г.).

• Таким образом, орган дознания мог приступить к производству дознания, а следователь — к производству предварительного следствия непосредственно после поступления (принятия) сообщения о преступлении.
• Соответственно, отсутствовала также необходимость регламентации процессуальных действий, которые могут быть проведены органом дознания или следователем с момента поступления сообщения до момента возбуждения производства по уголовному делу.

В начале 1930-х годов в связи с многочисленными случаями необоснованного применения органами дознания и следователями мер процессуального принуждения без какого-либо контроля со стороны прокурора и суда в литературе начали высказываться предложения о необходимости формализации процедуры принятия решения о возбуждении производства по уголовному делу.

1. Большое значение для регламентации процедуры возбуждения производства по уголовному делу оказали решения и материалы состоявшегося в апреле 1934 г.
2. I Всесоюзного совещания судебно-прокурорских работников.
3. В терминологии выступлений и резолюциях совещания уже применялся термин «возбуждение дела и начало расследования», а не «возбуждение производства по уголовному делу».

Обращалось внимание на недопустимость арестов и производства следственных действий до возбуждения уголовного дела. В дальнейшем решения указанного совещания были реализованы в директивном письме Прокуратуры СССР от 13 августа 1934 г. «О качестве расследования», согласно которому «возбуждение уголовного дела и начало расследования могут иметь место лишь по мотивированному постановлению соответствующего следственного органа, утвержденному прокурором».

УПК РСФСР 1923 г. таких положений не содержал, однако кодексы некоторых союзных республик того времени предусматривали возбуждение уголовного дела по «мотивированному постановлению органа, возбуждающего дело» (ст.16 УПК Таджикской ССР), или «мотивированному постановлению, утвержденному прокурором» (ст.96 УПК Белорусской ССР).

Как отмечал М.С. Строгович еще в 1938 г., возбуждение уголовного дела является самостоятельной стадией уголовного процесса: «Практическое значение момента возбуждения уголовного дела очень велико. Правильное решение вопроса об основаниях к возбуждению уголовного дела обеспечивает такой порядок, при котором судебно-следственные органы реагируют только на преступления; этим устраняются неосновательные возбуждения уголовных дел и связанные с этим стеснения для граждан, напрасная трата сил и средств судебно-следственного аппарата на расследование и разбор действий, лишенных общественно опасного содержания, а потому и не требующих вмешательства тех органов, основной задачей которых является борьба с преступностью.

Процессуально-правовое значение возбуждения уголовного дела заключается в том, что оно служит основанием для производства всех дальнейших судебно-следственных действий по расследованию и разрешению уголовного дела (допросы, избрание мер пресечения, предание суду и т.п.)», ——————————— Строгович М.С. Учебник уголовного процесса.М., 1938.С.104.

К концу 1950-х годов в отечественной науке в основном сформировалось мнение, что возбуждение уголовного дела является самостоятельной стадией уголовного процесса, однако в УПК РСФСР 1923 г. соответствующие изменения не были внесены. В новом советском уголовно-процессуальном законодательстве, разработка которого пришлась на период хрущевской «оттепели», перед началом производства по уголовному делу было предусмотрено обязательное принятие полномочным участником процесса процессуального решения о возбуждении уголовного дела.

1. Согласно ст.3 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958 г.
2. Суд, прокурор, следователь и орган дознания были обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию.

То есть возбуждение уголовного дела стало обязательным предварительным условием для дальнейшего производства по уголовному делу, что, в отличие от ранее действовавшего УПК РСФСР 1923 г., получило однозначную регламентацию в законе. Согласно ст.109 УПК РСФСР 1960 г.

1. Прокурор, следователь, орган дознания и судья обязаны были принимать заявления и сообщения о любом совершенном или подготовляемом преступлении и принимать по ним решения в срок не более трех суток со дня получения заявления или сообщения, а в исключительных случаях — в срок не более 10 суток.
2. По поступившим заявлениям и сообщениям о преступлениях могли быть истребованы необходимые материалы и получены объяснения, однако без производства следственных действий.

В качестве исключения в рассматриваемой стадии разрешалось совершение лишь одного следственного действия — осмотра места происшествия, производство которого допускалось в случаях, не терпящих отлагательства и, при наличии к тому оснований, с немедленным возбуждением уголовного дела после проведения такого осмотра ( ч.2 ст.178 УПК РСФСР 1960 г.).

• Как следовало из ч.1 ст.129 УПК РСФСР 1960 г., предварительное следствие могло производиться только после возбуждения уголовного дела.
• Таким образом, в УПК РСФСР 1960 г.
• Институт начала производства по уголовному делу впервые был выделен в самостоятельную процессуальную стадию — возбуждение уголовного дела.

Закон определил начальный и конечный моменты проверки сообщения о преступлении, полномочных субъектов этой деятельности, круг возможных проверочных и процессуальных действий (весьма ограниченный по сравнению с действующим), а также порядок принятия процессуального решения, на основании которого возможно производство предварительного расследования,

——————————— Аналогичный порядок (с незначительными различиями в части перечня возможных проверочных действий) был предусмотрен уголовно-процессуальными законами и других союзных советских республик. В разработанной в 1990 г. рядом известных ученых (Г.Н. Ветрова, Л.Д. Кокорев, Ю.М. Кореневский, А.М. Ларин, П.А.

Лупинская, И.Л. Петрухин, В.М. Савицкий и др.) теоретической модели уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и РСФСР также не предлагалось отказаться от возбуждения уголовного дела как от стадии уголовного процесса. В этой модели подробно регламентировались как порядок рассмотрения дознавателем, следователем, прокурором, судьей и судом заявлений, сообщений и иных сведений о преступлениях, так и принятие по результатам проверки соответствующего процессуального решения,

1. Уголовно-процессуальное законодательство Союза ССР и РСФСР.
2. Теоретическая модель / Под ред.В.М.
3. Савицкого.М., 1990.С.195 — 201.
4. Иной точки зрения придерживались авторы Концепции судебной реформы в Российской Федерации 1991 г., по мнению которых «демократической направленности уголовного процесса не соответствует сохранение административной по свой природе доследственной проверки заявлений и сообщений до возбуждения уголовного дела».

Разработчики действующего УПК РФ, вероятно исходя из исторических, политических, кадровых, ведомственных и других причин, не ставили в ходе его обсуждения вопрос об отказе от стадии возбуждения уголовного дела, ее замене другими процессуальными институтами.

1. Более того, в Кодексе для регламентации данной стадии выделен специальный разд.
2. VII «Возбуждение уголовного дела», который состоит из двух глав (в отличие от одной главы в УПК РСФСР 1960 г.
3. В общем с предварительным расследованием и дознанием разделе).
4. После принятия УПК РФ разд.
5. VII неоднократно дополнялся, в том числе за счет увеличения количества допускаемых при проведении проверки сообщения о преступлении следственных действий.

Начальная стадия уголовного процесса получала все более сложную регламентацию и формализацию, сближающую ее с собственно предварительным расследованием. Из первоначальной проверочной, допроцессуальной стадии она стала инструментом для решения более широкого круга задач, в том числе связанных с доказыванием,

Де-факто проводимая в стадии возбуждения уголовного дела доследственная проверка «потеснила процессуальные формы расследования», ——————————— Подробнее об этом см. § 3 настоящей главы, См. об этом: Петрухин И.Л. Теоретические основы реформирования уголовного процесса в России.М., 2005.Ч. II.С.25 — 28. Подобного рода «новации» стадии возбуждения уголовного дела приняты скорее в угоду ведомственным интересам органов расследования (видимое сокращение сроков расследования, собирание доказательств без допуска к участию в деле потенциальных участников процесса со стороны защиты и без наделения их полномочиями по защите от фактически уже существующего подозрения) и не соответствуют устоявшимся континентальным подходам к регламентации начального этапа уголовного преследования.

По сути, полицейский правоприменитель, получив право собирать доказательства на данной стадии, «контролирует сам себя». Налицо деформация требований как к процессуальной форме доказательств, надлежащему субъекту собирания доказательств (без собственно производства по уголовному делу), соблюдению процессуальных гарантий (на данной стадии нет и не может быть подозреваемого, потерпевшего), так и к первоначальному назначению данной стадии.

С учетом увеличения процессуальной нагрузки можно усомниться и в правомерности традиционного (до недавнего времени) подхода к значению стадии возбуждения уголовного дела как к «рубежу», отделяющему непроцессуальную деятельность по проверке сообщения о преступлении от процессуальной деятельности по расследованию преступления.

В целом генезис рассматриваемой стадии уголовного процесса выглядит следующим образом: 1) сначала вынужденная, на уровне подзаконных актов середины 1930-х годов, формализация начала производства по уголовному делу с целью поставить возбуждение уголовного дела под процессуальный вневедомственный контроль прокурора для ограничения возможности бесконтрольного применения органами расследования (по современной терминологии — полицейскими органами) мер процессуального принуждения; 2) затем законодательные ограничения в УПК РСФСР 1960 г.

количества и самой возможности производства следственных действий при проверке сообщений о преступлении в ходе доследственной проверки; 3) наконец, сегодняшняя конвергенция внепроцессуальных (административных, оперативно-розыскных, иных проверочных) и процессуальных по своей основе правовых конструкций.

С учетом изложенного необходимость сохранения стадии возбуждения уголовного дела как стадии уголовного процесса носит дискуссионный характер. Отметим, что в близком по правовым основам (публичность, властность, действие ex officio ) производстве по делам об административных правонарушениях стадия возбуждения производства по делу отсутствует.

В соответствии с ч.4 ст.28.1 КоАП РФ дело об административном правонарушении считается возбужденным с момента совершения полномочным лицом процессуального действия, к которому относится составление не только протокола об административном правонарушении, но и протокола осмотра места совершения административного правонарушения, первого протокола о применении мер по обеспечению производства по делу об административном правонарушении (доставление, административное задержание, личный досмотр, досмотр вещей, досмотр транспортного средства, изъятие вещей и документов и др.), оформление иных протоколов, определений, постановлений, относящихся к производству по делу об административном правонарушении.

При этом лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, и потерпевшему предоставляются процессуальные права с момента возбуждения производства. Возникает парадоксальная ситуация, когда при производстве расследования по наиболее общественно опасным деяниям (преступлениям) права участникам процесса предоставляются после «доследственной» проверки, в ходе которой собираются доказательства по «будущему» уголовному делу.

В административном же производстве заинтересованному лицу предоставляется весь необходимый комплекс прав после составления первого процессуального документа (протокола, постановления, определения). Такое положение вещей явно нелогично. В то же время понятны и опасения законодателя. Во-первых, без стадии возбуждения уголовного дела и с учетом не всегда высокого уровня правоприменения возникает риск «хаотизации» уголовно-процессуальной деятельности, когда никто толком не будет знать, когда началось расследование, в связи с какими обстоятельствами, на каком этапе оно находится, каковы его пределы по кругу фактов (in rem) и по кругу лиц (in personam) и т.п.

Во-вторых, в отечественной уголовно-процессуальной традиции начало расследования всегда принято связывать с уголовно-правовой квалификацией деяния, без которой, в частности, невозможно корректно определить подследственность. Но квалификация деяния нередко невозможна без определенных фактических сведений о нем (хотя бы минимальных), что требует проверочных действий (до расследования).

1. Именно по этой причине объявленный в некоторых постсоветских странах отказ от стадии возбуждения уголовного дела на самом деле обернулся ее «ребрендингом», когда изменилось название (нет самого термина «возбуждение уголовного дела»), но суть осталась прежней.
2. Скажем, именно так произошло на Украине, где призванный заменить возбуждение уголовного дела новый институт внесения в реестр досудебных расследований превратился в ту же самую доследственную проверку, поскольку при внесении в реестр требуется квалифицировать деяние (иначе нельзя определить подследственность, т.е.

компетентный орган расследования), а для квалификации необходимо собрать определенные фактические данные. Это неизбежно привело к «теневому» возрождению стадии возбуждения уголовного дела, так как по итогам доследственной проверки нередко выясняется отсутствие признаков преступления, в силу чего принимается решение не о внесении в реестр, а об отказе во внесении в реестр и т.п.

Представляется, что российскому законодателю следует взвесить все «за» и «против» дальнейшего сохранения возбуждения уголовного дела как первоначальной стадии уголовного процесса или ее постепенной трансформации в классическое континентальное дознание, Как мы увидели, существуют веские аргументы в пользу обоих этих вариантов.

Но если исходить из сохранения стадии возбуждения уголовного дела, в любом случае назрела необходимость отказаться от ее постоянного усложнения с превращением в «квазирасследование до предварительного расследования» и возвратиться к изначальной идее «фильтра», позволяющего отделить заведомо непреступное от того, что требует предварительного расследования.

С мнениями современных российских ученых по вопросу стадии возбуждения уголовного дела на настоящем этапе развития науки уголовного процесса можно ознакомиться: Дискуссионная трибуна // Библиотека криминалиста. Научный журнал.2014. N 1.С.20 — 201. § 2. Прием и регистрация сообщения о преступлении.

Поводы к возбуждению уголовного дела В силу публичности уголовного процесса любое сообщение о преступлении должно быть зарегистрировано, проверено компетентным органом (должностным лицом), после чего по результатам проверки должно быть принято итоговое для этой стадии процессуальное решение ( ч.2 ст.21, ч.1 ст.144 УПК РФ).

• С учетом специфики правоотношений, имеющих место на стадии возбуждения уголовного дела, стадию можно разделить на несколько этапов.
• Первым этапом является прием и регистрация полномочным органом (должностным лицом) сообщения о преступлении.
• За ним следует проверка сообщения органом дознания, дознавателем, следователем, руководителем следственного органа в соответствии со своей компетенцией (второй этап) и принятие завершающего данную стадию процессуального решения — вынесение постановления о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела.

Сообщение (а точнее, информация о возможном преступлении) подлежит оформлению в виде одного из источников, предусмотренных ч.1 или ч.1.2 ст.140 УПК РФ. Содержащий информацию о преступлении документ, а не сама информация подлежит регистрации в соответствии с установленным законом, межведомственными и ведомственными правовыми актами порядке,

См., например: Приказ Генпрокуратуры России N 39, МВД России N 1070, МЧС России N 1021, Минюста России N 253, ФСБ России N 780, Минэкономразвития России N 353, ФСКН России N 399 от 29 декабря 2005 г. «О едином учете преступлений» (вместе с «Типовым положением о едином порядке организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях», «Положением о едином порядке регистрации уголовных дел и учета преступлений», «Инструкцией о порядке заполнения и представления учетных документов») (ред.

от 20 февраля 2014 г.) (зарегистрирован в Минюсте России 30 декабря 2005 г. N 7339) // Российская газета.2006.25 января; Приказ МВД России от 29 августа 2014 г. N 736 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях» (зарегистрирован в Минюсте России 6 ноября 2014 г.

• N 34570) // Российская газета.2014.14 ноября; Приказ СК России от 11 октября 2012 г.
• N 72 «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации» (вместе с «Инструкцией об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации») (зарегистрирован в Минюсте России 25 февраля 2013 г.

N 27314) // Российская газета.2013.6 марта; Приказ ФСКН России от 9 марта 2006 г. N 75 «О реализации Приказа Генеральной прокуратуры Российской Федерации, МВД России, МЧС России, Минюста России, ФСБ России, Минэкономразвития России, ФСКН России от 29 декабря 2005 г.

N 39/1070/1021/253/780/353/399 «О едином учете преступлений» (вместе с «Инструкцией о порядке организации приема, регистрации и проверки в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ сообщений о преступлениях») (зарегистрирован в Минюсте России 11 апреля 2006 г. N 7682) // БНА ФОИВ.2006.

N 16; Приказ ФСБ России от 16 мая 2006 г. N 205 «Об утверждении Инструкции по организации в органах Федеральной службы безопасности приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях и иной информации о преступлениях и событиях, угрожающих личной и общественной безопасности» (зарегистрирован в Минюсте России 9 октября 2006 г.

1. N 8364) // Российская газета.2006.20 октября.
2. Прием заявлений о преступлении должен осуществляться всеми органами дознания и предварительного следствия вне зависимости от того, относится ли к компетенции этого органа разрешение сообщения.
3. Порядок приема и регистрации является единообразным и не зависит от того, в каком виде было оформлено сообщение, в какой орган дознания или предварительного следствия оно поступило.

Сообщение подлежит занесению в книгу учета сообщений о преступлениях (КУСП). В разных органах эта книга может именоваться по-разному, с применением терминов «учет» или «регистрация» как равнозначных, например, в Следственном комитете РФ и органах ФСБ России — книга регистрации сообщений о преступлении; в органах внутренних дел — книга учета заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях; ФСКН России — книга учета сообщений о преступлениях.

• В КУСП заявлению присваивается номер и фиксируются краткие сведения по существу заявления (сообщения).
• Если заявление о преступлении поступает лично от заявителя, одновременно с регистрацией заявления в КУСП уполномоченное должностное лицо (в органах внутренних дел — оперативный дежурный дежурной части, в Следственном комитете РФ — дежурный следователь, иной следователь или следователь-криминалист по поручению руководителя следственного органа и т.п.) оформляет талон, который состоит из двух частей: талона-корешка и талона-уведомления, имеющих одинаковый регистрационный номер.

Талон-корешок хранится в органе, принявшем заявление, а талон-уведомление о принятии и регистрации заявления о преступлении с указанием времени, даты его принятия, регистрационного номера и данных о принявшем его лице выдается заявителю под роспись в талоне-корешке.

Проверка сообщения поручается руководителем следственного органа следователю, начальником органа дознания, начальником подразделения дознания — дознавателю ( п.1 ч.1 ст.40.1 УПК РФ) обычно без оформления отдельного документа путем учинения соответствующей надписи на лицевой стороне зарегистрированного документа (например: «Должность, Ф.И.О, поручаю провести проверку заявления в порядке ст.

ст.144 — 145 УПК РФ и принять решение в соответствии с законом. Дата и подпись руководителя следственного органа или начальника органа дознания»). Только после поступления сообщения о преступлении в орган предварительного расследования и его регистрации начинается как уголовно-процессуальная, так и непроцессуальная деятельность по проверке сообщения, т.е.

1. Начинается течение стадии возбуждения уголовного дела, а вместе с ней и уголовного процесса в целом.
2. Таким образом, поводом для возбуждения уголовного дела является поступившая в орган предварительного расследования информация о преступлении, содержащаяся в одном из предусмотренных уголовно-процессуальным законом процессуальных источников (документов).

При этом содержащийся в законе перечень поводов является исчерпывающим, Однако он составлен так, что позволяет надлежащим образом процессуально оформить любую информацию о гипотетическом преступлении, независимо от того, исходит ли она от потерпевшего, третьих лиц, государственных органов и т.п.

Или непосредственно обнаружена органами расследования ex officio. Поэтому сам смысл понятия «повод к возбуждению уголовного дела» направлен не на то, чтобы признавать какую-либо информацию о преступлении недоброкачественной и непригодной для процессуального использования, а на то, чтобы в обязательном порядке персонифицировать любой источник информации о гипотетическом преступлении.

Иначе говоря, уголовно-процессуальная система требует, чтобы мы всегда знали персональные данные лица, сообщившего о совершении преступления по частной инициативе или в силу должностных обязанностей. В противном случае возникает риск полной безответственности, когда невозможно будет установить, почему, как и откуда появилась информация о причастности кого-то к совершению преступления и началось расследование в его отношении.

• В настоящее время закон позволяет предложить следующую классификацию поводов для возбуждения уголовного дела:
• — общие поводы — служат для возбуждения уголовного дела о любом преступлении, за исключением случаев, когда такое решение может быть принято только по специальному поводу;
• — специальные поводы — служат в качестве единственного источника для возбуждения уголовного дела по отдельным видам преступлений.
• В качестве общих поводов для возбуждения уголовного дела закон предусматривает следующие.

Заявление о преступлении ( п.1.ч.1 ст.140, ст.141 УПК РФ) — сделанное в устной или письменной форме заявление, поступившее в орган предварительного расследования от физического или должностного лица, которому стало известно о готовящемся или совершенном преступлении.

При этом заявителем может быть не только тот, чьи интересы нарушены преступлением непосредственно (пострадавший от преступления), но и любое лично не заинтересованное лицо, указывающее на факт совершения преступления pro bono publico (ради общественной пользы). ——————————— Юридические лица также, разумеется, могут обращаться с заявлениями о совершении преступления в лице своих надлежащих представителей.

Однако в процессуальном смысле заявителем все равно будет считаться физическое лицо, подписавшее заявление от имени юридического лица (директор и т.п.). В противном случае возникала бы возможность уклонения от уголовной ответственности за заведомо ложный донос «под прикрытием» юридического лица, что недопустимо.

Но потерпевшим в соответствующих случаях впоследствии признается именно юридическое лицо, если вред нанесен ему. Формальных требований к оформлению письменного заявления (правильное указание органа, в который подается заявление, информация об удостоверяющих личность заявителя документах, правовое обоснование заявления, ссылки на имеющиеся, по мнению заявителя, доказательства, квалификация преступления и т.п.) закон не содержит и не должен содержать, поскольку заявление является не обвинительным актом, а лишь источником информации о гипотетическом преступлении.

Единственным требованием является подписание заявления (в целях его персонификации). Письменное заявление может быть направлено как почтовой или иной связью, так и сдано в компетентный орган непосредственно (например, в дежурную часть органа внутренних дел).

Устное заявление о преступлении может быть сделано только непосредственно должностному лицу органа дознания или предварительного следствия, уполномоченному на его принятие. Такое заявление заносится в протокол, который подписывается заявителем и лицом, принявшим заявление. Протокол должен содержать данные о личности заявителя, а также о документах, удостоверяющих его личность.

Однако отсутствие у заявителя при обращении в полномочный орган предварительного расследования документов (в связи с хищением или по иным причинам) само по себе не может являться основанием для отказа в принятии устного заявления о преступлении. Протокол также должен содержать указание о предупреждении заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст.306 УК РФ, о чем в протоколе делается удостоверенная подписью заявителя отметка.

Устное заявление о преступлении может быть сделано также при производстве следственного действия или судебного разбирательства. В этом случае оно подлежит занесению в протокол следственного действия (протокол судебного заседания). Занесший такое заявление в протокол дознаватель, следователь должны выделить в отдельное производство материалы уголовного дела ( ч.1 ст.155 УПК РФ), а судья направить заверенную копию протокола в орган дознания или предварительного следствия для проверки в соответствии с их компетенцией.

Если заявитель сделал устное заявление без непосредственного обращения в компетентный орган (например, позвонил по телефону), то такое сообщение не рассматривается как повод для возбуждения уголовного дела. Информация, содержащаяся в подобном устном сообщении, подлежит оформлению рапортом об обнаружении признаков преступления в соответствии со ст.143 УПК РФ, что связано с отмеченной выше процессуальной природой повода к возбуждению уголовного дела, предполагающей его обязательную персонификацию.

• Орган дознания или предварительного следствия не вправе отказать в принятии заявления, например, по мотивам нарушения подследственности (родовой, территориальной, персональной),
• После регистрации такое заявление согласно п.3 ч.1 ст.145 УПК РФ должно быть направлено в надлежащий орган в соответствии с установленными ст.151 УПК РФ правилами подследственности, а по уголовным делам частного обвинения — в суд.

Отказ в приеме заявления может быть обжалован заинтересованным лицом прокурору или руководителю следственного органа в порядке ст.124 УПК РФ либо в судебном порядке ( ст.125 УПК РФ). ——————————— О понятии подследственности см. подробнее § 7 гл.14 настоящего курса.

Уголовно-процессуальный закон предусматривает ряд ограничений, в силу которых некоторые заявления о преступлении могут рассматриваться в качестве повода для возбуждения уголовного дела только при их подаче надлежащими субъектами. Например, если деяние, предусмотренное гл.23 УК РФ (против интересов службы в коммерческих и иных организациях) причинило вред только этой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, заявление о преступлении подается только руководителем организации или с его согласия.

По общему правилу заявления о преступлениях частно-публичного обвинения, предусмотренных в ч.3 ст.20 УПК РФ, подаются только потерпевшим или его законным представителем. Заявления о преступлениях частного обвинения подаются потерпевшим непосредственно в суд,

——————————— О делах частного обвинения см. подробнее § 5 гл.2, п.2 § 3 гл.8, § 1 гл.26 настоящего курса. Анонимное заявление согласно ч.7 ст.141 УПК РФ не подлежит регистрации как сообщение о преступлении и не может служить поводом для возбуждения уголовного дела, поскольку, как отмечено выше, любой повод должен иметь персонифицированный характер.

Однако это не значит, что анонимные заявления игнорируются органами уголовной юстиции: они в зависимости от содержащейся в них информации либо проверяются непосредственно в процессуальном порядке и в случае подтверждения оформляются рапортом об обнаружении признаков преступления (например, анонимный телефонный звонок об обнаружении трупа), либо направляются для проверки в рамках Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», что в конечном итоге также может привести к составлению рапорта,

См., например: п.1.7 Приказа Генпрокуратуры России от 27 декабря 2007 г. N 212 «О порядке учета и рассмотрения в органах прокуратуры Российской Федерации сообщений о преступлениях» // Законность.2008. N 3; п.33 Приказа ФТС России от 12 января 2007 г. N 23 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и проверки в таможенных органах Российской Федерации сообщений о преступлениях» (ред.

от 22 марта 2012 г.) (зарегистрирован в Минюсте России 6 марта 2007 г. N 9035) // Российская газета.2007.4 апреля; п.35 Приказа МЧС России от 2 мая 2006 г. N 270 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях и иных происшествиях в органах Государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий» (ред.

От 22 июня 2010 г.) (зарегистрирован в Минюсте России 2 июня 2006 г. N 7904) // БНА ФОИВ.2006. N 25. Явка с повинной ( п.2.ч.1 ст.140, ст.142 УПК РФ) — добровольное письменное или устное заявление лица о совершенном им преступлении. Иначе говоря, речь идет об особой разновидности заявления: оно исходит от лица, которое утверждает, что само совершило преступление.

Необходимость его выделения в особый повод для возбуждения уголовного дела объясняется как процессуальными, так и материально-правовыми причинами. В процессуальном смысле дело тогда возбуждается в отношении конкретного лица, а заявитель одновременно становится подозреваемым.

В материально-правовом смысле явка с повинной рассматривается как обстоятельство, смягчающее наказание ( п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ). Материально-правовой аспект явки с повинной шире процессуального: скажем, возможны ситуации, когда уголовное дело возбуждается по факту признаков преступления, начинается предварительное расследование, после чего лицо является с повинной.

Такая явка с повинной не является поводом к возбуждению уголовного дела, но сохраняет свое материально-правовое значение обстоятельства, смягчающего наказание. Обязательным признаком явки с повинной является добровольность сообщения о преступлении. То есть лицо должно осознавать, что у компетентного органа расследования отсутствуют сведения о преступлении или о его причастности к совершению преступления.

Если явка с повинной сделана, например, по предложению оперативного работника после задержания по подозрению в совершении преступления (как иногда показывают в фильмах, посвященных работе правоохранительных органов), то критерий добровольности отсутствует. Следовательно, заявление задержанного «о явке с повинной» не имеет ни уголовно-правового, ни уголовно-процессуального значения.

Сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников ( п.3 ч.1 ст.140, ст.143 УПК РФ) — принимается полномочным должностным лицом органа дознания или предварительного следствия и оформляется рапортом об обнаружении признаков преступления.

• Это самый распространенный повод для возбуждения уголовного дела, отражающий публично-правовую природу уголовного процесса, — уголовное дело должно быть возбуждено «в каждом случае обнаружения признаков преступления» ( ч.2 ст.21 УПК РФ).
• Поэтому количество иных источников, из которых могут быть получены сведения о преступлении, оформляемые рапортом, никакими правовыми актами не ограничено.

Полномочные должностные лица получают информацию о преступлении по результатам как оперативно-розыскной, так и обычной, повседневной деятельности (деятельности участковых инспекторов полиции, патрульно-постовой, дорожно-патрульной службы и т.п.), а также при непосредственном обнаружении признаков преступления (например, изъятия в ходе личного досмотра у задержанного по подозрению в совершении административного правонарушения огнестрельного оружия).

• Ряд организаций в силу закона обязаны уведомлять органы расследования о признаках преступления.
• Например, медицинские организации обязаны информировать органы внутренних дел о поступлении пациентов, в отношении которых имеются достаточные основания полагать, что вред их здоровью причинен в результате противоправных действий,

Счетная палата по результатам проведенных контрольных и экспертно-аналитических мероприятий при наличии данных, указывающих на признаки составов преступлений, передает соответствующие материалы в правоохранительные органы, ——————————— Пункт 9 ч.1 ст.79 Федерального закона от 21 ноября 2011 г.

1. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (ред.
2. От 22 октября 2014 г.) // СЗ РФ.2011. N 48. Ст.6724.
3. Часть 6 ст.17 Федерального закона от 5 апреля 2013 г.
4. N 41-ФЗ «О Счетной палате Российской Федерации» (ред.
5. От 4 ноября 2014 г.) // СЗ РФ.2013. N 14. Ст.1649.
6. Информация о преступлении часто становится известной компетентному органу расследования из средств массовой информации (согласно ч.2 ст.144 УПК РФ такие проверки проводятся по поручению прокурора органом дознания, а также по поручению руководителя следственного органа следователем), сообщений страховых организаций, телефонных обращений граждан и других источников.

Сведения о совершенном преступлении могут быть получены и так называемым следственным путем — при расследовании уголовного дела о другом преступлении. В любом случае при поступлении (установлении) соответствующей информации о преступлении полномочные должностные лица (оперативный уполномоченный, участковый уполномоченный, дознаватель, следователь и др.) должны составить предусмотренный ст.143 УПК РФ рапорт об обнаружении признаков преступления.

Требования к содержанию рапорта в законе отсутствуют, но представляется, что он должен содержать информацию о происшествии с указанием предварительной его квалификации как преступления. Рапорт подается на имя руководителя органа расследования и регистрируется в соответствии с установленным порядком. Содержащаяся в нем информация подлежит проверке на предмет наличия оснований для возбуждения уголовного дела, как и в случае поступления другого сообщения (заявления о преступлении, явки с повинной).

Постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании ( п.2 ч.2 ст.37, п.4 ч.1 ст.140 УПК РФ) — относительно новый самостоятельный повод для возбуждения уголовного дела,

Часть 1 ст.140 УПК РФ дополнена соответствующим пунктом Федеральным законом от 28 декабря 2010 г. N 404-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием деятельности органов предварительного следствия» // СЗ РФ.2011. N 1. Ст.16. Уголовно-процессуальные кодексы советского периода развития нашей страны и первоначальная редакция действующего УПК (в период с 1 июля 2002 г.

по 7 сентября 2007 г.) предусматривали право прокурора на возбуждение уголовного дела, что полностью соответствует классической континентальной традиции. По указанной причине не было необходимости в направлении каких-либо материалов для принятия процессуального решения в орган расследования, так как прокурор мог возбудить уголовное дело самостоятельно.

• После лишения прокурора этого права он был ограничен в принятии мер по устранению нарушений закона путем инициирования уголовного преследования, т.е.
• Исполнения обязанности, обусловленной принципом публичности уголовного процесса.
• Такое положение дел явно не соответствовало предусмотренным п.2 ст.1 действующего Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» и ч.1 ст.37 УПК РФ полномочиям прокурора по осуществлению уголовного преследования.

Кроме того, в силу ч.2 ст.27 данного Закона при наличии оснований полагать, что нарушение прав и свобод человека и гражданина имеет характер преступления, прокурор обязан принять меры к тому, чтобы лица, его совершившие, были подвергнуты уголовному преследованию в соответствии с законом.

• В отсутствие возможности принятия специальной меры прокурорского реагирования в виде постановления о возбуждении уголовного дела прокурор был вынужден обращаться с соответствующим постановлением о проведении проверки в орган расследования ( п.2 ч.2 ст.37 УПК РФ).
• По результатам изучения этого постановления сотрудник поднадзорного органа составлял рапорт об обнаружении признаков преступления, т.е.

фактически проверял прокурора. Рапорт подлежал регистрации и проверке в общем порядке. Нелогичность подобного подчиненного положения прокурора стала очевидной, и после внесения соответствующих изменений в УПК РФ ему предоставлено право непосредственного инициирования проверки органом расследования сообщения о деянии, в котором содержатся признаки преступления, чем и вызвано появление данного повода для возбуждения уголовного дела ( п.4 ч.1 ст.140 УПК РФ) как повода sui generis, хотя речь, конечно, идет о паллиативном законодательном решении.

• В ведомственных правовых актах Генеральный прокурор РФ конкретизирует случаи, когда подчиненные прокуроры обязаны направлять мотивированные постановления с приложением соответствующих материалов в органы предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании.
• Такая обязанность (а не право по усмотрению прокурора) возникает в случаях непосредственного обнаружения признаков преступления в ходе проверок исполнения законов и служебных проверок, в связи с выявлением фактов фальсификации материалов доследственных проверок органами дознания и предварительного следствия, обнаружения у задержанного телесных повреждений, получения сведений о незаконном задержании либо применении к лицу незаконных методов ведения следствия, наличия в материалах дела оперативного учета или в материалах предварительной проверки по сообщению о безвестном исчезновении человека данных, содержащих признаки преступления в отношении исчезнувшего лица, обнаружения нарушений уголовного законодательства в ходе и по результатам проведения проверок исполнения законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, по каждому случаю смерти лиц, содержащихся в исправительных и лечебно-профилактических учреждениях, следственных изоляторах, помещениях, функционирующих в режиме следственных изоляторов, дисциплинарных воинских частях, на гауптвахтах, в других случаях выявления прокурором нарушений уголовного закона.

——————————— См., например: п.18 Приказа Генпрокуратуры России от 7 декабря 2007 г. N 195 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов, соблюдением прав и свобод человека и гражданина» (ред. от 4 октября 2013 г.) // Законность.2008. N 3; п.1.8 Приказа Генпрокуратуры России от 27 декабря 2007 г.

N 212 «О порядке учета и рассмотрения в органах прокуратуры Российской Федерации сообщений о преступлениях» // Законность.2008. N 3; п.8 Приказа Генпрокуратуры России от 18 апреля 2008 г. N 70 «О проведении проверок (служебных расследований) в отношении прокурорских работников органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации» (ред.

от 15 января 2010 г.) // Законность.2008. N 6. См.: п.3 Приказа Генпрокуратуры России от 6 сентября 2007 г. N 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания» (ред. от 28 декабря 2007 г.) // Законность.2007. N 11; п.1.17 Приказа Генпрокуратуры России от 2 июня 2011 г.

N 162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия» // Законность.2011. N 11. См.: п.1.4 Приказа Генпрокуратуры России от 27 ноября 2007 г. N 189 «Об организации прокурорского надзора за соблюдением конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве» // Законность.2008.

N 2. См.: п.14.3 Приказа Генпрокуратуры России N 70, МВД России N 122 от 27 февраля 2010 г. «Об утверждении инструкции о порядке рассмотрения заявлений, сообщений о преступлениях и иной информации о происшествиях, связанных с безвестным исчезновением граждан» // Законность.2010.

N 5. См.: п.9 Приказа Генпрокуратуры России от 15 февраля 2011 г. N 33 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности» (ред. от 28 января 2014 г.) // Законность.2011. N 5. См.: п.1.5 Приказа Генпрокуратуры России от 16 января 2014 г. N 6 «Об организации надзора за исполнением законов администрациями учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, следственных изоляторов при содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» // Законность.2014.

N 4. Отличие постановления прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании от поручения прокурора органу дознания о проверке сообщения о преступлении, распространенного в средствах массовой информации ( ч.2 ст.144 УПК РФ), заключается в следующем: в первом случае регистрации и проверке подлежит постановление прокурора, а во втором — полномочным сотрудником органа дознания должен быть составлен рапорт об обнаружении признаков преступления.

• Кроме того, в первом случае прокурор направляет в органы расследования собранные им самим материалы, а во втором — только поручает органу дознания проведение проверки распространенной в СМИ информации о преступлении.
• Специальные поводы для возбуждения уголовного дела являются «изобретением» новейшего законодателя.

Впервые в истории российского уголовного судопроизводства такой повод был предусмотрен для возбуждения уголовного дела о преступлениях, предусмотренных ст. ст.198 — 199.2 УК РФ (преступления в сфере налогообложения), Согласно действовавшей в период с 7 декабря 2011 г.

• До 22 октября 2014 г.
• Норме ( ч.1.1 ст.140 УПК РФ) поводом для возбуждения уголовного дела могли служить только те материалы, которые направлены налоговыми органами в соответствии с законодательством о налогах и сборах для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.
• Данное изменение традиционных подходов к возбуждению уголовного дела о преступлении публичного обвинения было связано с «модным» на рубеже 2010-х годов мнением ряда высших руководителей нашего государства о необходимости ограничения возможности правоохранительных органов произвольно влиять на бизнес-процессы путем применения мер уголовной репрессии.

——————————— Федеральный закон от 6 декабря 2011 г. N 407-ФЗ «О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ.2011. N 50. Ст.7349. Ошибочность такого подхода стала очевидной очень быстро. Задачей налоговых органов не является выявление преступлений.

Налоговые органы не относятся к числу органов дознания, не имеют полномочий на проведение оперативно-розыскной деятельности (том числе по выявлению преступлений с помощью негласных методов и средств). Например, в 2009 г. по материалам проверок налоговых органов было возбуждено не более 8% уголовных дел рассматриваемой категории.

Введение специального повода затруднило использование в уголовном процессе результатов оперативно-розыскной деятельности, фактически сократило до трех лет срок выявления преступлений в налоговой сфере с момента их совершения, так как в силу п.4 ст.89 Налогового кодекса РФ в рамках выездной налоговой проверки может быть проверен период, не превышающий трех календарных лет, предшествующих году, в котором вынесено решение о проведении проверки.

Как следствие, сократилось количество выявленных налоговых преступлений и возбужденных уголовных дел, повысилась латентность налоговой преступности. После трехлетнего эксперимента законодатель исключил специальный повод (специальный порядок) возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям, вернув следователю право на возбуждение уголовного дела в общем порядке.

Некоторые особенности проверки сообщения о налоговых преступлениях не влияют на принципиальную возможность возбуждения следователем уголовного дела после получения любого из общих поводов, ——————————— О действующем порядке взаимодействия между следователем и налоговыми органами см.

подробнее § 3 настоящей главы, Несмотря на неудачный подход к установлению специального повода для возбуждения уголовного дела о налоговых преступлениях, вопрос о целесообразности специальных поводов не снят с повестки дня современного уголовного процесса. Специальным поводом для возбуждения уголовного дела о преступлениях, предусмотренных ст.172 УК РФ, являются только те материалы, которые направлены Банком России, а также конкурсным управляющим (ликвидатором) финансовой организации для решения вопроса о возбуждении уголовного дела ( ч.1.2 ст.140 УПК РФ),

Таким образом, решение о возбуждении уголовного дела ставится в зависимость от мнения Банка России или конкурсного управляющего кредитной организации. Вновь орган (должностное лицо), в полномочия которого не входит выявление преступлений, наделен исключительным правом инициировать уголовно-процессуальную деятельность, а следователь реализует обязанность по возбуждению уголовного дела при обнаружении признаков преступления только в случае поступления сообщения о преступлении из специального источника.

• Статья 8 Федерального закона от 21 июля 2014 г.
• N 218-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ.2014.
• N 30 (ч.1). Ст.4219.
• Наличие любого «монопольного» повода для возбуждения уголовного дела исключает не только возможность использования на этой стадии результатов оперативно-розыскной деятельности, но и выявление латентных преступлений (в соответствующей сфере) специально созданными для этого органами — органами дознания.

Представляется, что введение специальных поводов для возбуждения уголовного дела не соответствует принципу публичности уголовного процесса ( ч.2 ст.21 УПК РФ), является ошибочным направлением совершенствования стадии возбуждения уголовного дела. В ст.140 УПК РФ нет указания на такой специфический повод для возбуждения уголовного дела, как запрос (обращение, требование, поручение) компетентных органов зарубежных государств об осуществлении уголовного преследования на территории Российской Федерации.

Однако он предусмотрен в международно-правовых договорах, имеющих согласно ч.4 ст.15 Конституции РФ и ч.3 ст.1 УПК РФ приоритет над российским законодательством. Например, в заключенной между государствами — членами СНГ Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам предусмотрена обязанность договаривающихся сторон по поручению стороны, на территории которой совершено преступление, осуществлять уголовное преследование собственных граждан (ч.1 ст.72),

Предусмотрены соответствующие обязанности России по осуществлению уголовного преследования по запросам иностранных государств и в других международных договорах, а также в ст.459 УПК РФ. В данном случае поводом для возбуждения уголовного дела будет являться постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании ( п.4 ч.1 ст.140 УПК РФ), так как запрос компетентных органов иностранного государства рассматривается Генеральной прокуратурой РФ,

1. Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключена в г.
2. Минске 22 января 1993 г.
3. Вступила в силу 19 мая 1994 г., для Российской Федерации 10 декабря 1994 г.) // СЗ РФ.1995. N 17. Ст.1472.
4. О порядке рассмотрения запросов о правовой помощи см.

гл.35 настоящего курса. § 3. Порядок рассмотрения сообщений о преступлениях (доследственная проверка) Как уже отмечалось, стадия возбуждения уголовного дела состоит из нескольких самостоятельных, но неразрывно связанных между собой этапов. Поскольку по окончании данной стадии согласно общим требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ должно быть вынесено законное, мотивированное и обоснованное постановление о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела, закон неизбежно предполагает обязательную проверку сообщения о преступлении.

• Строго говоря, именно такая проверка и составляет содержание интересующей нас стадии, позволяет говорить о ней как о развернутом во времени производстве.
• В ходе проверки должно быть установлено как отсутствие оснований для отказа в возбуждении уголовного дела, так и наличие оснований для его возбуждения.

Такую проверку часто называют доследственной. Этот термин не имеет легального определения, но в силу его краткости и соответствия фактически складывающимся на стадии возбуждения уголовного дела правоотношениям часто используется как в научной литературе, так и практикующими юристами.

1. Согласно ч.1 ст.144 УПК РФ субъектами проверки сообщения о преступлении являются дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа, т.е.
2. Те лица, которые уполномочены возбуждать уголовное дело (отказывать в его возбуждении).
3. Они обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах установленной уголовно-процессуальным законом компетенции принять по нему решение.

В силу предусмотренных ч.1 ст.39 УПК РФ общих полномочий руководитель следственного органа, кроме того, отвечает за организацию рассмотрения сообщений о преступлениях, поручает проведение проверки конкретному следователю, а при необходимости вправе лично рассмотреть сообщение и иным образом участвовать в его проверке.

1. Доследственная проверка может не потребовать производства каких-либо процессуальных действий, например, когда из заявления о преступлении и прилагаемых к нему материалов явно усматриваются признаки преступления.
2. В этом случае проверка будет заключаться в анализе сообщения о преступлении и поступивших совместно с сообщением материалов на предмет наличия оснований для принятия решения о возбуждении уголовного дела.

Однако в подавляющем большинстве случаев для принятия законного, обоснованного и мотивированного постановления, отвечающего требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ, дознавателю, следователю недостаточно информации о преступлении, которая содержится в сообщении. В этом случае для проверки сообщения возможно выполнение довольно широкого круга проверочных (их результаты по общему правилу не являются доказательствами), следственных и иных процессуальных действий.

В соответствии с ч.1 ст.144 УПК РФ в ходе проверки сообщения о преступлении следователь, дознаватель вправе получать объяснения (наиболее распространенное проверочное действие), образцы для сравнительного исследования, истребовать документы и предметы, требовать производства документальных проверок, ревизий, исследований документов, предметов, трупов, привлекать к участию в этих действиях специалистов.

Необходимой гарантией своевременности производства проверочных действий является обязательность предъявленных следователем, дознавателем в пределах своих полномочий требований, поручений, запросов, которые, согласно ч.4 ст.21 УПК РФ, обязательны для исполнения всеми учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами и гражданами.

• За умышленное неисполнение законных требований указанных должностных лиц предусмотрена административная ответственность ( ст.17.7 КоАП РФ).
• Законодатель также закрепил право следователя, дознавателя при проверке сообщения о преступлении изымать предметы и документы в порядке, установленном УПК РФ.
• Однако уголовно-процессуальный закон предусматривает изъятие предметов и документов только в ходе следственных действий.

В то же время производство таких следственных действий, как обыск и выемка, в рамках доследственной проверки исключено. Это приводит в большинстве случаев к недопустимости принудительного изъятия предметов и документов в стадии возбуждения уголовного дела.

• Следователь, дознаватель также вправе давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении оперативно-розыскных мероприятий.
• Таким образом, полномочия лица, проводящего доследственную проверку, все больше сближаются с полномочиями дознавателя, следователя, расследующего уголовное дело, что вряд ли можно оценить положительно.

Помимо собственно проверочных непроцессуальных действий в ходе доследственной проверки допускается и производство некоторых следственных действий. С момента принятия УПК РФ их количество имеет тенденцию к постоянному увеличению. В отличие от УПК РСФСР и УПК РФ в редакциях, действовавших до марта 2013 г., их производство уже не связано с какими-либо условиями (например, «в случаях, не терпящих отлагательства»).

1. — 1) назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта в разумный срок;
2. — производить 2) осмотр места происшествия, 3) документов, 4) предметов, 5)трупов;
3. — 6) производить освидетельствование.

Одним из наиболее дискуссионных вопросов стадии возбуждения уголовного дела является объем прав участников процессуальных действий. На этой стадии нет подозреваемого, потерпевшего, свидетеля. Однако широкий круг как проверочных процессуальных, так и следственных действий предполагает необходимость соблюдения интересов лиц, вовлеченных в орбиту уголовного судопроизводства еще до возбуждения уголовного дела.

1. Поэтому наделение их формально определенными процессуальными правами представляется необходимым.
2. Полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств ( ч.1.2 ст.144 УПК РФ).
3. В ч.1.1 ст.144 УПК РФ предусмотрены специальные гарантии от злоупотреблений при собирании доказательств в ходе доследственной проверки, каковыми являются гласный характер процессуального действия с обязательным разъяснением участвующим в его производстве лицам их прав и обязанностей.

Дознаватель и следователь обязаны в том числе разъяснить участникам процессуальных действий их право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, пользоваться помощью адвоката (защитника, представителя), а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа в установленном уголовно-процессуальным законом порядке,

При необходимости применяется такая мера безопасности, как сохранение в тайне данных о личности, в том числе при приеме сообщения о преступлении, ——————————— Участники проверки сообщения о преступлении могут быть предупреждены о неразглашении данных досудебного производства в порядке, установленном ст.161 УПК РФ.

Однако видна явная несогласованность норм уголовно-процессуального и уголовного законодательства, так как согласно ч.2 ст.161 УПК РФ следователь, дознаватель предупреждает участника уголовного процесса о недопустимости разглашения данных предварительного расследования, о чем берется подписка с предупреждением об уголовной ответственности в соответствии со ст.310 УК РФ.

1. В диспозиции указанной статьи уголовного закона содержится указание на криминализацию только разглашения данных предварительного расследования, но не разглашения данных досудебного производства, включающего в себя и стадию возбуждения уголовного дела.
2. Это исключает уголовную ответственность участника уголовного процесса за разглашение информации, ставшей известной в ходе доследственной проверки, даже в случае предупреждения о недопустимости таких действий (аналогия уголовного закона исключена).

О мерах безопасности см. подробнее § 6 гл.15 настоящего курса. В качестве одной из гарантий, необходимых для соблюдения прав подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, является их участие в вопросах назначения экспертизы, В связи с отсутствием в стадии возбуждения уголовного дела указанных участников после возбуждения уголовного дела сторона защиты или потерпевший вправе заявить ходатайство о производстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы.

По смыслу ч.1.2 ст.144 УПК РФ такое ходатайство подлежит обязательному удовлетворению, несмотря на то что в ст.207 УПК РФ названное основание для назначения дополнительной или повторной экспертизы отсутствует, Также отметим, что полученное в стадии возбуждения уголовного дела заключение эксперта остается в числе допустимых доказательств даже в случае проведения повторной или дополнительной экспертизы.

Кроме того, заявление ходатайств стороной защиты предполагает ее обязательную процессуальную активность, что не в полной мере соответствует положению ч.2 ст.14 УПК РФ, согласно которой обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. ——————————— Об этом см.

1. Подробнее § 5 гл.15 настоящего курса.
2. Вероятно, имеет место не банальная несогласованность норм уголовно-процессуального закона, а невозможность такого согласования в связи с искусственностью наполнения стадии возбуждения уголовного дела процессуальными формами, что в принципе невозможно без предоставления заинтересованным участникам процесса соответствующих статусов (подозреваемый, обвиняемый, потерпевший) и необходимого объема прав при производстве следственных действий.

А это уже фактически предварительное расследование преступления в процессуальных формах, а не проверка сообщения о наличии признаков преступления. Важным фактором, обеспечивающим доступ заинтересованных лиц к правосудию и достижение других задач уголовного судопроизводства, является соблюдение установленных законом сроков разрешения сообщений о преступлениях.

С учетом ограниченных задач, которые стоят перед стадией возбуждения уголовного дела (установление наличия оснований для возбуждения уголовного дела при отсутствии оснований для отказа в принятии такого процессуального решения), законодатель предусматривает краткий срок проведения доследственной проверки.

По общему правилу решение по результатам рассмотрения сообщения о преступлении должно быть принято в течение трех суток (что при наличии повода и основания не исключает принятие решения и сразу после регистрации сообщения о преступлении). В соответствии с ч.3 ст.144 УПК РФ этот общий срок может быть продлен руководителем следственного органа, начальником органа дознания по мотивированному ходатайству следователя, дознавателя до 10 суток.

Мотивы продления срока в законе не указаны и определяются исходя из конкретной ситуации. Для дальнейшего продления срока проверки сообщения о преступлении установлены не подлежащие расширительному толкованию основания — необходимость производства документальных проверок, ревизий, судебных экспертиз, исследований документов, предметов, трупов, а также проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Срок проверки до 30 суток может быть продлен руководителем следственного органа по мотивированному ходатайству следователя. Решение о продлении срока проверки дознавателю принимается уже не начальником органа дознания, а прокурором. Возможность продления срока доследственной проверки свыше 30 суток законом не предусмотрена.

• Однако в случае принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела и его последующей отмены срок дополнительной проверки также может быть продлен в общем порядке.
• Это превращает стадию возбуждения уголовного дела фактически в стадию «без срока».
• Один из возможных вариантов решения этой проблемы видится в следующем: при отсутствии оснований для отказа в возбуждении уголовного дела по истечении максимального срока проверки сообщения (соответственно 10 или 30 суток) уголовное дело должно быть возбуждено.

Некоторыми особенностями обладает проверка сведений о преступлениях, распространенных в средствах массовой информации. Согласно ч.2 ст.144 УПК РФ такие проверки проводятся по поручению прокурора органом дознания, а также по поручению руководителя следственного органа следователем.

Указанной нормой закона редакция, главный редактор соответствующего средства массовой информации обязываются передать по требованию прокурора, следователя или органа дознания имеющиеся в их распоряжении документы и материалы, подтверждающие сообщение о преступлении, а также данные о лице, предоставившем указанную информацию.

Исключения составляют случаи, когда это лицо поставило условие о сохранении в тайне источника информации, что соответствует требованиям законодательства о средствах массовой информации, ——————————— Согласно ч.1 ст.41 Закона РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-1 «О средствах массовой информации» редакция обязана сохранять в тайне источник информации и не вправе называть лицо, предоставившее сведения с условием неразглашения его имени, за исключением случая, когда соответствующее требование поступило от суда в связи с находящимся в его производстве делом.

Выделяются и особенности рассмотрения сообщений о налоговых преступлениях ( ст. ст.198 — 199.1 УК РФ). Проверка таких сообщений, поступивших из органа дознания, относится исключительно к компетенции следователя. Как следует из ч.7 ст.144 УПК РФ, следователь в течение трех суток со дня поступления сообщения о налоговом преступлении должен проверить наличие оснований для отказа в возбуждении уголовного дела,

При отсутствии таких оснований следователь по общему правилу направляет в налоговый орган, вышестоящий по отношению к тому, в котором стоит на учете налогоплательщик, копию сообщения о налоговом преступлении с приложением соответствующих документов и предварительного расчета предполагаемой суммы недоимки по налогам и сборам.

• — заключение о нарушении законодательства о налогах и сборах;
• — информацию о проведении налоговой проверки, по результатам которой решение еще не принято или не вступило в законную силу;
• — информацию об отсутствии сведений о нарушениях законодательства о налогах и сборах.

Однако ни один из указанных документов не имеет для следователя обязательного значения. Согласно ч.9 ст.144 УПК РФ процессуальное решение должно быть принято по результатам рассмотрения заключения в течение 30 суток, но при наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления, следователь вправе возбудить уголовное дело и до получения заключения или информации.

Таким образом, специальный режим возбуждения уголовного дела по налоговым преступлениям не является императивным. По усмотрению следователя уголовное дело может быть возбуждено и без учета мнения налогового органа, т.е. в общем порядке, что соответствует принципу самостоятельности следователя при принятии процессуального решения.

По результатам рассмотрения любого сообщения о преступлении компетентным должностным лицом (органом) в обязательном порядке должно быть принято одно из трех возможных процессуальных решений, предусмотренных ч.1 ст.145 УПК РФ. Заявитель уведомляется о любом принятом решении с разъяснением порядка его обжалования.

Первые два из возможных по окончании доследственной проверки решений — о возбуждении уголовного дела или об отказе в возбуждении уголовного дела ( п.п.1 и 2 ч.1 ст.145 УПК РФ) являются итоговыми для данной стадии. Третий вид решения — о направлении сообщения о преступлении по подследственности, а по уголовным делам частного обвинения в суд — предусматривает принятие итогового решения по сообщению о преступлении другим органом расследования (или судом).

В случае направления сообщения по подследственности орган дознания, дознаватель, следователь, принимает меры по сохранению следов преступления. § 4. Принятие решения о возбуждении уголовного дела при наличии достаточных оснований 1. Понятие оснований для возбуждения уголовного дела.

1. Согласно ч.2 ст.140 УПК РФ основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления,
2. При наличии к тому повода и основания своевременное принятие решения о возбуждении уголовного дела не только является обязанностью компетентных государственных органов с учетом закрепленного в ч.ч.1 и 2 ст.21 УПК РФ принципа законности (официальности) уголовного преследования, но и обеспечивает гарантированный ст.52 Конституции РФ доступ потерпевшего к правосудию.

Обратим внимание, что законодатель указывает на наличие достаточных данных, а не доказательств. Такими данными могут быть результаты оперативно-розыскной деятельности, проверочные материалы (объяснения, справки об исследовании и т.п.), т.е. источники информации, не признаваемые по общему правилу доказательствами в уголовном процессе,

——————————— О понятии уголовно-процессуального доказательства см. § 6 гл.10 настоящего курса. Кроме того, для принятия решения о возбуждении уголовного дела необходимо наличие лишь внешних признаков преступления, а не установление всех элементов его состава. Это задача предварительного расследования и последующих стадий уголовного процесса.

Таким образом, вывод о наличии преступления при принятии решения о возбуждении уголовного дела носит вероятностный характер. Достоверное установление наличия преступления и всех обстоятельств его совершения на стадии возбуждения уголовного дела не требуется.

• Необоснованное же промедление с принятием решения о возбуждении уголовного дела может повлечь за собой утрату или сокрытие следов преступления, утерю доказательств.
• При наличии сведений о возможном субъекте преступления принятие решения о возбуждении уголовного дела должно быть принято в отношении этого лица (in personam).

Но не препятствует возбуждению уголовного дела и отсутствие сведений о субъекте преступления. В этом случае уголовное дело возбуждается по факту совершения преступления (in rem), что обеспечивает необходимую оперативность реагирования компетентных органов государства на преступление.

Может быть возбуждено уголовное дело и до вынесения приговора по предикатному преступлению (предшествующему и являющемуся обязательным признаком объективной стороны прикосновенного преступления). Например, для возбуждения уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ст.174 или ст.174.1 УК РФ (легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем или приобретенных лицом в результате совершения им преступления соответственно), нет необходимости установления факта совершения предшествующего преступления приговором суда.

Для возбуждения уголовного дела достаточно наличия признаков, указывающих на наличие предикатного преступления. Возбуждение уголовного дела с последующим его прекращением при установлении либо возникновении одного из предусмотренных законом оснований уже в ходе производства по уголовному делу не является «браком в работе» дознавателя, следователя и не свидетельствует о незаконности его возбуждения.

• В случае установления таких обстоятельств уголовное дело по общему правилу подлежит прекращению,
• К сожалению, на практике некоторые руководители органов дознания и предварительного следствия считают недостатком в работе дознавателя, следователя прекращение уголовного дела, особенно если такое решение принимается по реабилитирующим основаниям.

Подобный подход не имеет под собой теоретического основания, так как назначением стадии возбуждения уголовного дела не является установление всех элементов состава преступления. Незаконным будет являться возбуждение уголовного дела только при явном наличии на момент принятия такого решения предусмотренных ч.1 ст.24 УПК РФ оснований для отказа в возбуждении уголовного дела.

Более того, при наличии сомнений, имеют или не имеют место признаки преступления, уголовное дело должно возбуждаться, поскольку такие сомнения могут быть устранены только путем всестороннего, полного и объективного расследования, для проведения которого необходимо возбудить уголовное дело. В отличие от приговора, где действует принцип «все неустранимые сомнения в пользу подсудимого», здесь действует другое начало — все сомнения в пользу полноценного расследования.

——————————— Об основаниях прекращения уголовного дела см. § 3 гл.18 настоящего курса.2. Процессуальный порядок возбуждения уголовного дела. При наличии повода и основания решение о возбуждении уголовного дела публичного и частно-публичного обвинения принимается органом дознания, дознавателем, следователем, руководителем следственного органа, т.е.

1. Должностным лицом (органом), уполномоченным проводить проверку сообщения о преступлении.
2. Решение о возбуждении уголовного дела принимается в форме постановления, в котором должны быть указаны дата, время и место его вынесения; кем оно вынесено; повод и основание для возбуждения уголовного дела; пункт, часть, статья УК РФ, на основании которых возбуждается уголовное дело ( ч.2 ст.146 УПК РФ).

В большинстве случаев данное постановление выносится должностным лицом того органа, к подследственности которого относится расследование уголовного дела об этом преступлении. Тогда уголовное дело принимается в производство дознавателем или следователем, о чем указывается в постановлении ( ч.1 ст.156 УПК РФ).

Как того требуют положения п.п.2 и 3 ст.149 УПК РФ, следователь, дознаватель в этом случае незамедлительно приступают к производству предварительного следствия, дознания. Орган расследования вправе возбудить уголовное дело, которое ему заведомо неподследственно, только в одном случае: когда требуется произвести неотложные следственные действия в условиях невозможности оперативного принятия дела к производству тем органом расследования, к подследственности которого оно относится.

В этом случае после производства неотложных следственных действий следователь передает уголовное дело руководителю следственного органа, а дознаватель — прокурору, чтобы они передали его по подследственности ( ч.5 ст.152 УПК РФ), Если речь идет об определении компетенции между органами предварительного расследования различных ведомств, то решающая роль здесь в любом случае принадлежит прокурору — ему направляет материал руководитель соответствующего следственного органа, которому дело неподследственно ( п.12 ч.2 ст.37 УПК РФ).

При передаче по подследственности возбужденного уголовного дела в постановлении о его возбуждении делается соответствующая отметка ( ч.3 ст.146 УПК РФ). ——————————— Институт неотложных следственных действий прежде всего касается органов дознания, которые находятся ближе всего к населению и чаще сталкиваются с преступлениями, которые им неподследственны и по которым обязательно предварительное следствие (см.

об этом § 11 гл.14 настоящего курса). Однако формально закон допускает такую возможность и применительно к следователю в случае, когда дело ему неподследственно, поблизости нет органов дознания и существует обоснованный риск утраты доказательств, хотя в реальной практике такая ситуация является скорее сугубо гипотетической.

В целях обеспечения полномочий прокурора по оперативному выявлению нарушений закона копия постановления о возбуждении уголовного дела незамедлительно направляется прокурору, Копия постановления может быть представлена прокурору как нарочным, так и по средствам связи — способом, исключающим внесение изменений в содержание документа (факс, в сканированном виде с использованием сети Интернет и т.п.).

О возбуждении уголовного дела также незамедлительно уведомляются заявитель и лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело (с момента возбуждения уголовного дела являющееся подозреваемым), что призвано обеспечить своевременное информирование о принятом процессуальном решении лиц, отстаивающих собственные интересы в уголовном деле.

Также вправе возбудить уголовное дело и выполнить неотложные следственные действия должностные лица, перечисленные в ч.3 ст.40 УПК РФ (капитаны морских или речных судов, находящихся в дальнем плавании, руководители геологоразведочных партий или зимовок, начальники российских антарктических станций или сезонных полевых баз, удаленных от мест расположения органов дознания, главы дипломатических представительств или консульских учреждений Российской Федерации).

В случае возбуждения ими уголовного дела прокурор незамедлительно уведомляется о начатом расследовании, но постановление о возбуждении уголовного дела и собранные в ходе расследования доказательства передаются прокурору незамедлительно при появлении для этого реальной возможности.

Уголовное дело частно-публичного обвинения возбуждается только по заявлению потерпевшего или его законного представителя, но дальнейшее производство по уголовному делу ведется в общем порядке, ——————————— О порядке возбуждения уголовных дел частного обвинения см.п.2 § 1 гл.26 настоящего курса. § 5. Принятие решения об отказе в возбуждении уголовного дела при отсутствии достаточных оснований 1.

Основания для отказа в возбуждении уголовного дела. Как уже отмечалось в § 1 настоящей главы, стадия возбуждения уголовного дела выполняет роль своеобразного «фильтра», задачей которого является не допустить масштабной и принудительной уголовно-процессуальной деятельности по расследованию обстоятельств происшествий и событий, которые a priori не требуют соответствующих форм реагирования со стороны уполномоченных государственных органов.

Для того чтобы понять, нужна ли последующая уголовно-процессуальная деятельность, законодатель предлагает пойти от обратного — установить основания для отказа в возбуждении уголовного дела, под которыми понимаются обстоятельства, исключающие возможность (необходимость) дальнейшей уголовно-процессуальной деятельности.

Иными словами, эти основания препятствуют появлению уголовного дела, С учетом сложившейся в России конструкции досудебного производства, состоящего из двух стадий, установление этих обстоятельств в ходе доследственной проверки сообщения о преступлении приводит к принятию соответствующего решения, препятствующего дальнейшему производству, уже по итогам стадии возбуждения уголовного дела.

——————————— Об этих обстоятельствах см. подробнее § 2 гл.2 настоящего курса. Основания для отказа в возбуждении уголовного дела могут быть условно разделены на две категории. Во-первых, они возникают при отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела, т.е. при отсутствии каких-либо данных, указывающих на признаки преступления.

В такой ситуации решение об отказе в возбуждении уголовного дела принимается либо в связи с отсутствием события преступления ( п.1 ч.1 ст.24 УПК РФ), либо в связи с отсутствием в деянии состава преступления ( п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ). Отсутствие события преступления применяется в качестве основания для отказа в возбуждении уголовного дела в случае, когда в ходе проверки поступившего сообщения о преступлении установлено, что содержащего признаки преступного деяния события не было вовсе.

1. Например, заявитель был убежден, что преступление имело место, и добросовестно заблуждался в этом (заявил о хищении, однако в последующем обнаружил пропавшую вещь).
2. Однако если событие имело место, но не содержит признаков преступления (автомобиль использовало лицо из числа имеющих право владения автомобилем без предупреждения собственника, который, не обнаружив автомобиля, сообщил об угоне), то основанием для отказа в возбуждении уголовного дела будет являться отсутствие состава преступления в действиях лица, использовавшего автомобиль.

Иначе говоря, отсутствие в деянии состава преступления применяется в случае, когда само деяние имело место, но оно не содержит всех необходимых признаков преступления. Помимо прочего, в действиях лица отсутствует состав преступления, если совершенное деяние не запрещено уголовным законом ( ст.8, ч.1 ст.14 УК РФ), не является преступлением в силу малозначительности ( ч.2 ст.14 УК РФ), совершено лицом, не достигшим возраста уголовной ответственности ( ст.

ст.19 и 20 УК РФ), имели место невиновное причинение вреда ( ст.28 УК РФ), приготовление к преступлениям небольшой и средней тяжести ( ст.30 УК РФ) или добровольный отказ от преступления ( ст.31 УК РФ). Препятствует возбуждению производства по уголовному делу также установление в действиях лица необходимой обороны или других предусмотренных в гл.8 УК РФ обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Отсутствие в деянии состава преступления — наиболее распространенное основание для отказа в возбуждении уголовного дела. Во-вторых, основания для отказа в возбуждении уголовного дела могут возникать даже при наличии признаков преступления, если к моменту принятия решения установлены формальные препятствия для производства по делу.

К ним относятся: истечение сроков давности уголовного преследования ( п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ); смерть лица, подлежащего уголовному преследованию ( п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ) ; отсутствие заявления потерпевшего по делам частного и частно-публичного обвинения ( п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ), наличие неотмененного приговора суда или постановления органа расследования о прекращении (об отказе в возбуждении) уголовного дела по тому же обвинению ( п.п.4 и 5 ч.1 ст.27 УПК РФ) и другие обстоятельства, предусмотренные ст.

ст.24 и 27 УПК РФ. ——————————— Исключением являются случаи, когда производство по уголовному делу необходимо для его разрешения по существу в связи с тем, что близкие родственники настаивают на невиновности и реабилитации умершего (см. по этому поводу также Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2011 г.

N 16-П).2. Процессуальный порядок отказа в возбуждении уголовного дела. Итак, компетентное должностное лицо обязано отказать в возбуждении уголовного дела, если в ходе доследственной проверки не установлены основания для возбуждения уголовного дела или установлены обстоятельства, исключающие дальнейшее движение дела.

Такое решение принимается в форме постановления, в котором должны содержаться сведения о том, когда, где и каким должностным лицом оно вынесено, какие обстоятельства установлены в ходе проведенной доследственной проверки, мотивировка и обоснование принятого решения.

В резолютивной части постановления должно содержаться указание на конкретное основание для отказа в возбуждении уголовного дела. По общему правилу решение об отказе в возбуждении уголовного дела следователь, дознаватель принимает самостоятельно, что гарантирует самостоятельность в проведении доследственной проверки и выборе принимаемого итогового процессуального решения.

Исключением является обязанность следователя согласовывать решение об отказе в возбуждении уголовного дела с руководителем следственного органа в случае, когда такое постановление выносится по результатам проверки мотивированного постановления прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного следствия для решения вопроса об уголовном преследовании ( ч.1.1 ст.148 УПК).

После принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела следователь (дознаватель) обязан направить заявителю и прокурору копию постановления в течение 24 часов с момента его вынесения ( ч.4 ст.148 УПК РФ). Исполнение этого требования обеспечивает не только оперативность принятия мер реагирования прокурором, но и возможное обжалование постановления заявителем.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, все заинтересованные лица (чьи права затрагиваются постановлением об отказе в возбуждении дела) имеют право знакомиться с этим постановлением и материалами проведенной проверки, ——————————— См., например: Постановления Конституционного Суда РФ от 29 апреля 1998 г.

N 13-П «По делу о проверке конституционности части четвертой статьи 113 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Костомукшского городского суда Республики Карелия» // Российская газета.1998.7 мая; от 18 февраля 2000 г. N 3-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 5 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина Б.А.

Кехмана» // Российская газета.2000.1 марта; Определение Конституционного Суда РФ от 6 июля 2000 г. N 191-О «По жалобе гражданина Луценко Николая Максимовича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 113 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР» // Российская газета.2000.6 сентября.

§ 6. Судебный контроль, прокурорский надзор и ведомственный контроль в стадии возбуждения уголовного дела 1. Судебный контроль по проверке законности действий и решений органов расследования. Судебный контроль на досудебных стадиях уголовного процесса в широком смысле является одной из форм деятельности суда общей юрисдикции и самостоятельным уголовно-процессуальным институтом, целью которого является судебная защита прав, свобод и законных интересов лиц (граждан и организаций), вовлеченных в уголовный процесс.

На стадии возбуждения уголовного дела он может быть реализован только путем обращения заинтересованного лица в суд с жалобой на действия (бездействие) или процессуальное решение органа расследования, т.е. всегда носит последующий характер. Его осуществление возможно исключительно по инициативе заинтересованного лица,

——————————— О понятии судебного контроля и особенностях его реализации в стадии возбуждения уголовного дела см. подробнее: Судебный контроль в уголовном процессе / И.А. Давыдова и др.; под ред.Н.А. Колоколова.М., 2009.С.13 — 22, 81 — 109. Возможность обращения заявителя или иного лица в суд с жалобой на действия (бездействие) должностных лиц органов уголовного преследования и принятые процессуальные решения, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, предусмотрены ч.5 ст.144 (обжалование отказа в принятии заявления о преступлении) и ч.1 ст.125, ч.5 ст.148 (обжалование отказа в возбуждении уголовного дела) УПК РФ.

В уголовно-процессуальном законе не имеется прямого указания на возможность обжалования постановления о возбуждении уголовного дела. Это, разумеется, не случайно : возможности по обжалованию решений об отказе в возбуждении уголовного дела (отказе в принятии заявления о преступлении ) и о возбуждении уголовного дела не являются симметричными и подчинены разной процессуальной логике.

См. об этом также п.4 § 2 гл.2 настоящего курса. Об обжаловании решения об отказе в принятии заявления о преступлении мы далее специально упоминать не будем, поскольку здесь действует та же логика, что и при обжаловании решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Отказ в возбуждении уголовного дела останавливает производство по уголовному делу, исключает проведение предварительного расследования и блокирует доступ заинтересованных лиц в суд.

Иначе говоря, никакой уголовно-процессуальной деятельности за ним не следует. Поэтому данное решение может обжаловаться по любым основаниям, в том числе тем, которые связаны с существом уголовно-правового спора (например, когда в возбуждении уголовного дело отказано в связи с отсутствием события преступления, а потерпевший настаивает, что событие имело место).

• При любом ином подходе доступ заинтересованных лиц к судебной власти оказывался бы ограничен решением следователя или дознавателя, что недопустимо.
• Решение о возбуждении уголовного дела, напротив, не блокирует, а открывает доступ в стадии предварительного расследования и судебного разбирательства, являясь необходимым условием такого доступа.

После возбуждения уголовного дела еще предстоит провести предварительное расследование и рассмотреть уголовное дело по существу в суде. Поэтому было бы недопустимым переносить обсуждение уголовного дела по существу на самый ранний момент официального начала производства по делу, подменяя тем самым судебное разбирательство и в какой-то мере делая его бессмысленным.

• Следовательно, вопрос о возможности судебного обжалования постановления о возбуждении уголовного дела не может решаться так же, как он решается применительно к отказу в возбуждении уголовного дела.
• Именно исходя из данного обстоятельства, Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что, осуществляя судебный контроль в стадии возбуждения уголовного дела, судья не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела.

В частности, судья не вправе делать выводы о фактических обстоятельствах дела, об оценке доказательств и квалификации деяния, Далее в том же Постановлении Пленум Верховного Суда РФ еще более определенно пояснил, что при рассмотрении жалоб на постановление о возбуждении уголовного дела «судья не вправе давать правовую оценку действиям подозреваемого, а также собранным материалам относительно их полноты и содержания сведений, имеющих значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, поскольку эти вопросы подлежат разрешению в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства уголовного дела» (п.16),

• Иначе говоря, решение о возбуждении уголовного дела не может быть обжаловано по вопросам существа уголовно-правового спора: о виновности или невиновности подозреваемого, наличии или отсутствии в его действиях состава преступления, наличии или отсутствии события преступления и т.п.
• Оно может быть обжаловано лишь по формальным основаниям, например в связи с наличием некоторых обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу (истечением сроков давности, наличием неотмененного приговора или иного процессуального решения по тому же обвинению и т.п.); отсутствием полномочий у лица, возбудившего уголовное дело; несоблюдением процедуры возбуждения уголовного дела и др.

В этом же смысле следует понимать правовые позиции Конституционного Суда РФ, подчеркивавшего возможность обжалования решения о возбуждении уголовного дела лицом, в отношении которого оно возбуждено, ——————————— Пункт 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г.

N 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Российская газета.2009.18 февраля. Пункт 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. N 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».

Определение Конституционного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 300-О «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 116, 211, 218, 219 и 220 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Президиума Верховного Суда Российской Федерации и жалобами ряда граждан» // Российская газета.2003.15 января.

Понятие заинтересованного лица, помимо заявителя, имеющего право на обращение в суд с жалобой, в уголовно-процессуальном законе отсутствует. По указанной причине чрезвычайно важным является определение этого понятия Конституционным Судом РФ, который высказал правовую позицию, в соответствии с которой отказ в возбуждении уголовного дела может быть обжалован не только лицом, заявившим о преступлении, но и любым другим лицом, интересы которого затрагиваются соответствующим постановлением,

Например, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела могут быть указаны сведения о наличии в действиях лица, в отношении которого вынесено постановление, состава административного, дисциплинарного или иного правонарушения. Такое лицо, действиям которого дана негативная правовая оценка при вынесении итогового для стадии возбуждения уголовного дела решения, также является надлежащим субъектом обжалования.

1. Постановление Конституционного Суда РФ от 29 апреля 1998 г.
2. N 13-П «По делу о проверке конституционности части четвертой статьи 113 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Костомукшского городского суда Республики Карелия» // ВКС.1998. N 4.
3. Аналогичную точку зрения занимает и Пленум Верховного Суда РФ, который в цитировавшемся выше Постановлении от 10 февраля 2009 г.

N 1 разъяснил, что судебному обжалованию в соответствии с ч.1 ст.125 УПК подлежат решения и действия (бездействие) должностных лиц, принятые на досудебных стадиях уголовного судопроизводства, если они способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства или иных лиц, чьи права и законные интересы нарушены, либо могут затруднить доступ граждан к правосудию (например, отказ в приеме сообщения о преступлении либо бездействие при проверке этих сообщений).

Таким образом, судебный контроль в стадии возбуждения уголовного дела выполняет важнейшую функцию защиты и восстановления прав и законных интересов лиц, нарушенных или поставленных под угрозу нарушения на любом этапе приема, регистрации, проверки и разрешения сообщений о преступлениях, не подменяя при этом ни предварительное расследование, ни судебное разбирательство уголовного дела.2.

Прокурорский надзор и ведомственный контроль при регистрации и разрешении сообщений о преступлениях. Одним из важнейших факторов обеспечения законности в стадии возбуждения уголовного дела является прокурорский надзор, а также осуществляемый руководителем следственного органа ведомственный контроль.

Если судебный контроль осуществляется по инициативе заинтересованного лица путем его обращения с жалобой в суд, то прокурорский надзор и ведомственный контроль реализуются как при рассмотрении жалоб ( ч.5 ст.144, ч.5 ст.148 УПК РФ), так и в рамках исполнения процессуальных полномочий вне зависимости от имеющихся обращений заинтересованных лиц, т.е.

носит постоянный и сплошной характер. Указанные представители власти (прокурор и руководитель следственного органа) наделены необходимыми процессуальными полномочиями по устранению нарушений закона и восстановлению (соблюдению) прав лиц, обратившихся с заявлениями о преступлениях или участвующих в их проверке.

На основе уголовно-процессуального закона формируется и межведомственная правовая база, обеспечивающая единообразное взаимодействие органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры в целях оперативного реагирования на нарушения конституционных прав и свобод человека и гражданина, соблюдения их законных интересов при разрешении сообщений о преступлениях,

——————————— См., например: Приказ Генпрокуратуры России N 147, МВД России N 209, ФСБ России N 187, СК России N 23, ФСКН России N 119, ФТС России N 596, ФСИН России N 149, Минобороны России N 196, ФССП России N 110, МЧС России N 154 от 26 марта 2014 г.

«Об усилении прокурорского надзора и ведомственного контроля за законностью процессуальных действий и принимаемых решений об отказе в возбуждении уголовного дела при разрешении сообщений о преступлениях» (зарегистрирован в Минюсте России 4 августа 2014 г. N 33432) // Российская газета.2014.13 августа.

Прокурор и руководитель следственного органа имеют право отменить итоговые (постановление о возбуждении уголовного дела, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела), а также иные принимаемые на данной стадии уголовного процесса решения дознавателя, следователя.

В отличие от руководителя следственного органа прокурор не является лицом, ответственным за организацию приема, регистрации, разрешения сообщений о преступлениях, а также сегодня не имеет полномочий по самостоятельной проверке сообщения о преступлении процессуальным путем. Поэтому при осуществлении надзорной деятельности он не связан возможными ведомственными интересами, показателями работы («статистическое» повышение процента раскрываемости преступлений и т.п.).

В силу ст.29 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» и п.1 ч.2 ст.37 УПК РФ прокурор уполномочен проверять исполнение требований федерального закона при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях (учетно-регистрационной дисциплины) во всех органах дознания и предварительного следствия.

1. То есть предметом прокурорского надзора является соблюдение закона на всех этапах стадии возбуждения уголовного дела.
2. В приказах Генерального прокурора РФ уделяется большое внимание конкретизации полномочий прокурора и особенностям их исполнения.
3. Прокуроры обязаны проводить проверки исполнения требований закона при регистрации и разрешении сообщений о преступлениях систематически, но не реже одного раза в месяц, а при наличии сведений о нарушениях законов — безотлагательно.

Проверке подлежит соблюдение порядка регистрации сообщений о преступлениях, продление сроков, достоверность документов и результатов проверки сообщений, законность принятых решений, уведомление заявителя о результатах разрешения его сообщения и разъяснение ему права на обжалование и другие вопросы.

• При этом (в том числе путем личного опроса) необходимо проверять, не использовались ли по отношению к заявителю, изменившему свое первичное обращение или объяснение, незаконные методы воздействия,
• То есть прокурорский надзор имеет всеобъемлющий характер, позволяющий как выявлять, так и устранять допущенные органами расследования нарушения закона на стадии возбуждения уголовного дела.

——————————— Пункты 1.1, 1.2 Приказа Генпрокуратуры России от 5 сентября 2011 г. N 277 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях в органах дознания и предварительного следствия» // Законность.2011.

• N 12. После сокращения полномочий прокурора Федеральным законом от 5 июня 2007 г.
• N 87-ФЗ, в том числе лишения его права самостоятельно возбуждать уголовное дело, наиболее значимым полномочием прокурора теперь является предоставленное ему право отменять незаконные и необоснованные итоговые для стадии возбуждения уголовного дела процессуальные решения.

Незаконное и необоснованное постановление о возбуждении уголовного дела прокурор вправе отменить в срок не позднее 24 часов с момента получения материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела. Как видно из содержания ч.4 ст.146 УПК РФ, этот срок начинает течение именно с момента поступления в прокуратуру материалов, а не копии постановления о возбуждении уголовного дела, направляемой прокурору незамедлительно после вынесения постановления.

• С учетом отдаленности некоторых органов расследования от прокуратур (это особенно актуально для районов Крайнего Севера и других местностей с неразвитой системой сообщений) представление материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, может занять несколько суток.
• Без изучения же материалов проверить законность постановления о возбуждении уголовного дела невозможно.

Мотивированное постановление прокурора об отмене незаконного и необоснованного постановления о возбуждении уголовного дела направляется должностному лицу, возбудившему уголовное дело, ——————————— Правом отменить постановление следователя о возбуждении уголовного дела обладает также руководитель следственного органа, что вытекает из общего характера полномочий, предоставленных ему Федеральным законом от 5 июня 2007 г.

1. N 87-ФЗ (см.
2. Ст.39 УПК РФ).
3. Прокурор, а также руководитель следственного органа вправе отменить незаконные и необоснованные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела ( ч.6 ст.148 УПК РФ).
4. Однако сроки, содержание и возможные процессуальные последствия принятия этих решений различаются и зависят от того, каким участником уголовного процесса (прокурором или руководителем следственного органа) вынесено соответствующее постановление.

Постановление органа дознания, дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела отменяется прокурором путем вынесения соответствующего постановления без ограничений по срокам его вынесения. Прокурор направляет постановление начальнику органа дознания с указаниями, устанавливая срок их исполнения.

• Иной порядок предусмотрен для отмены прокурором постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенного руководителем следственного органа, следователем.
• Признав такой отказ незаконным или необоснованным, прокурор в срок не позднее пяти суток с момента получения материалов проверки сообщения о преступлении отменяет постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, о чем выносит мотивированное постановление с изложением конкретных обстоятельств, подлежащих дополнительной проверке, которое вместе с указанными материалами незамедлительно направляет руководителю следственного органа.

Вынесенное следователем, руководителем следственного органа постановление об отказе в возбуждении уголовного дела может быть отменено и руководителем (вышестоящим руководителем) следственного органа. В этом случае соответствующий руководитель следственного органа отменяет незаконное постановление и возбуждает уголовное дело либо направляет материалы для дополнительной проверки со своими указаниями, устанавливая срок их исполнения.

При положительной оценке наличия у прокурора полномочий по отмене незаконных и необоснованных постановлений следователя об отказе в возбуждении уголовного дела вызывает сомнение целесообразность установления конкретного срока принятия такого решения — в течение пяти суток с момента получения материалов проверки сообщения о преступлении.

Сведения о незаконности постановления могут стать прокурору известны и после истечения указанного срока, например, по результатам проверки жалобы участника процесса. Однако на «шестые сутки» незаконное изначально постановление следователя не становится «законным».

Остается открытым также вопрос о возможности вышестоящего прокурора по истечении установленного пятисуточного срока отменить незаконное постановление следователя после того, как оно оставлено без отмены нижестоящим прокурором. До момента проверки уголовного дела в вышестоящей прокуратуре, например, по жалобе участника процесса может пройти значительное время, так как первоначальный ответ на жалобу будет дан нижестоящим прокурором.

Своеобразное вступление в силу постановления следователя, что предусматривает невозможность его отмены по истечении какого-либо срока, ограничивает не только возможность прокурора принять эффективные меры по устранению нарушений закона, но и реализацию установленного ст.6 УПК РФ назначения уголовного судопроизводства, которым в том числе является защита законных прав и интересов лиц, потерпевших от преступлений.

1. Полагаем, что установление уголовно-процессуальным законом какого-либо срока для отмены прокурором незаконных и необоснованных постановлений следователя, препятствующих дальнейшему движению уголовного дела, доступу потерпевшего к правосудию, недопустимо.
2. Такие сроки должны устанавливаться правовыми актами Генеральной прокуратуры РФ и иметь исключительно организационную цель.

Нарушение подобных сроков может повлечь дисциплинарную ответственность конкретного прокурора, но не процессуальные последствия в виде невозможности для прокурора устранить выявленные нарушения закона. Кроме того, для руководителя следственного органа предельный срок принятия решения об отмене незаконного постановления следователя в УПК РФ не предусмотрен.

Вне зависимости от субъекта принятия решения об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела необходимо учитывать позицию Конституционного Суда РФ, согласно которой недопустимым является его произвольная и многократная отмена по одному и тому же основанию (в том числе по причине неполноты проведенной проверки),

——————————— См., например: Определение Конституционного Суда РФ от 24 декабря 2013 г. N 1936-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Осиповой Ирины Валентиновны на нарушение ее конституционных прав частью шестой статьи 148 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // https://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=374097,

• Прокурор вправе принять и иные, помимо отмены незаконных постановлений, меры по устранению нарушений закона на стадии возбуждения уголовного дела.
• Например, Генеральный прокурор РФ требует от подчиненных прокуроров при наличии данных, указывающих на особую значимость проверяемых фактов, сложность их исследования, а также на неоднократные существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона, в соответствии с п.12 ч.2 ст.37 УПК РФ изымать материалы проверки сообщения о преступлении у органа предварительного расследования федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) для передачи в следственные органы Следственного комитета РФ,

——————————— Пункт 1.3 Приказа Генпрокуратуры России от 2 июня 2011 г. N 162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия» // Законность.2011. N 11. Прокурорский надзор и судебный контроль не являются антагонистами.

• Напротив, они взаимно дополняют и усиливают друг друга, имеют общие цели соблюдения закона при расследовании преступлений и направлены на защиту прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства,
• Сказать сегодня то же самое о прокурорском надзоре и ведомственном контроле сложнее — они пока в большей мере имеют не столько процессуально сбалансированный, сколько конкурентный характер.

——————————— О соотношении прокурорского надзора и судебного контроля см. подробнее: Ястребов В.Б. Прокурорский надзор: Учебник для юрид. вузов и факультетов.М., 2012.С.221 — 224. § 7. Особенности возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц Для привлечения к уголовной ответственности отдельных категорий лиц установлена особая процедура ( гл.52 УПК РФ).

Особый порядок предания суду отдельных категорий лиц существовал и ранее. Например, согласно ст.1080 Устава уголовного судопроизводства 1864 г. он был предусмотрен в отношении судей, прокуроров, некоторых других лиц судебного ведомства. Ошибочно считать такой порядок личной привилегией или своего рода индульгенцией от наказания за совершенное преступление, так как его наличие не исключает ответственность за совершение преступления.

Усложненный порядок возбуждения уголовного дела является дополнительной уголовно-процессуальной гарантией неприкосновенности должностных лиц, исполняющих некоторые публичные государственные функции, т.е. служит защите не частных, а публично-правовых интересов.

Такие гарантии предусмотрены не только УПК РФ, но и специальными законами, ——————————— См., например: ст.20 Федерального закона от 8 мая 1994 г. N 3-ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» (ред. от 21 июля 2014 г.) // СЗ РФ.1994.

N 2. Ст.3466; ч.3 ст.16 Закона РФ от 26 июня 1992 г. N 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» (ред. от 6 апреля 2015 г.) // Российская газета.1992.29 июля. Перечень лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам, весьма широк ( ч.1 ст.447 УПК РФ).

В связи с этим различны и дополнительные условия возбуждения уголовного дела, которые зависят от статуса лица. Процедура возбуждения уголовного дела не связана с видом уголовного преследования и едина для преступлений, преследуемых как в публичном, так и частно-публичном и частном порядке. Например, возбуждение уголовного дела по инициативе потерпевшего в случае нанесения ему побоев лицом, в отношении которого применяется особый порядок судопроизводства, будет производиться не по общим правилам (путем подачи заявлений мировому судье), а с учетом предусмотренных ст.448 УПК РФ условий и в установленном этой статьей порядке.

Предусмотренные законом гарантии от необоснованного возбуждения уголовного дела можно классифицировать по четырем уровням, предполагающим принятие решения о возбуждении уголовного дела только соответствующим руководителем Следственного комитета РФ (Председателем, руководителем следственного органа по субъекту РФ) или с их согласия, а также зависящим от наличия или отсутствия необходимости получения предварительного согласия на возбуждение уголовного дела какого-либо другого органа.

Первый уровень предусмотрен для депутатов высших органов законодательной власти РФ, судей всех судов, Генерального прокурора РФ, Председателя Следственного комитета РФ и предусматривает возможность принятия решения о возбуждении уголовного дела только Председателем Следственного комитета РФ или лицом, исполняющим его обязанности, после получения предварительного согласия суда или соответствующего органа законодательной власти, а именно: — согласия Совета Федерации или Государственной Думы Федерального Собрания РФ на возбуждение уголовного дела либо на привлечение в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, принятого по представлению Генерального прокурора РФ в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы соответственно ( п.1 ч.1 ст.448 УПК РФ); — заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда РФ, принятого по представлению Президента РФ, о наличии признаков преступления в действиях Генерального прокурора РФ или Председателя Следственного комитета РФ ( п.п.2 и 2.1 ч.1 ст.448 УПК РФ); — согласия Конституционного Суда РФ, принятого по представлению Председателя Следственного комитета РФ в отношении судьи этого суда ( п.3 ч.1 ст.448 УПК РФ); — согласия соответствующей квалификационной коллегии судей, принятого по представлению Председателя Следственного комитета РФ в отношении судьи ( п.п.4 и 5 ч.1 ст.448 УПК РФ).

Процедура предварительного согласия прописана не только в УПК РФ, но и специальных законах. Например, согласно ч.ч.1 и 2 ст.20 Федерального закона «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» вопрос о лишении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы неприкосновенности решается по представлению Генерального прокурора РФ соответствующей палатой Федерального Собрания РФ в порядке, установленном регламентом палаты.

Палаты принимают по данному представлению мотивированное решение и в трехдневный срок извещают о нем Генерального прокурора РФ. При рассмотрении представлений о даче согласия соответствующим палатам Федерального Собрания РФ, судам и органам судейского сообщества необходимо определить, имеется ли связь между уголовным преследованием и деятельностью лица, в отношении которого поступило представление, по осуществлению им своих полномочий, в том числе не связано ли уголовное преследование с высказанным им мнением или выраженной позицией при голосовании в Совете Федерации или Государственной Думе, позицией при разрешении того или иного дела (для судей), не является ли такое преследование попыткой оказать давление на должностное лицо с целью оказать влияние на выносимые им решения.

Установление таких обстоятельств должно повлечь отказ в даче согласия на возбуждение уголовного дела. Отсутствие соответствующего согласия (заключения) указанных органов законодательной власти, судов, органов судейского сообщества в рассматриваемых случаях является безусловным и достаточным основанием для отказа в возбуждении уголовного дела.

• Решение об отказе в возбуждении уголовного дела принимается следователем Следственного комитета РФ со ссылкой на норму специального закона (при ее наличии), применимый пункт ч.1 ст.448 УПК РФ и п.6 ч.1 ст.24 УПК РФ.
• Необходимо иметь в виду, что возбуждение в отношении судьи уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст.305 УК РФ (вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта), недопустимо, если соответствующий судебный акт, вынесенный этим судьей, вступил в законную силу и не отменен в установленном процессуальным законом порядке,

——————————— Постановление Конституционного Суда РФ от 18 октября 2011 г. N 23-П «По делу о проверке конституционности положений статей 144, 145 и 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 8 статьи 16 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина С.Л.

Панченко» // Вестник Конституционного Суда РФ.2011. N 6. Второй уровень предусматривает возможность принятия решения о возбуждении уголовного дела только Председателем Следственного комитета РФ в отношении Председателя Счетной палаты РФ, его заместителя и аудиторов, Уполномоченного по правам человека в РФ, Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, а также кандидата в Президенты РФ, члена ЦИК РФ с правом решающего голоса, председателя избирательной комиссии субъекта РФ, а также возбуждение уголовного дела Председателем Следственного комитета РФ или его заместителем в отношении прокуроров, руководителей и следователей следственных органов, работающих в вышестоящих относительно районных прокуратурах или следственных управлениях СК России по субъектам РФ и приравненных к ним специализированных прокуратурах и следственных органах, Генеральной прокуратуре РФ, центральном аппарате Следственного комитета РФ.

Третий уровень устанавливает принятие решения о возбуждении уголовного дела руководителем следственного управления СК России по субъекту РФ, Только это должностное лицо вправе возбудить уголовное дело в отношении депутата законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ, прокурора района, руководителя и следователя следственного органа по району, адвоката, члена избирательной комиссии, комиссии референдума с правом решающего голоса.

1. Четвертый уровень предполагает возбуждение уголовного дела следователем, но только с согласия соответствующего руководителя Следственного комитета РФ,
2. Решение о возбуждении уголовного дела в отношении зарегистрированного кандидата в депутаты Государственной Думы принимается следователем с согласия Председателя Следственного комитета РФ, а в отношении зарегистрированного кандидата в депутаты законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ — следователем с согласия руководителя следственного управления СК России по субъекту РФ.

Дата актуальности материала: 01.11.2016 Читать подробнее: ВОЗБУЖДЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА

На каком этапе возбуждается уголовное дело?

§ 5. Процессуальный порядок возбуждения уголовного дела — Возбуждение уголовного дела публичного и частно-публичного обвинения происходит согласно розыскной модели, поэтому решение принимают прокурор, а также орган дознания, дознаватель, следователь и начальник следственного отдела с согласия прокурора.

1. Порядок возбуждения дела складывается из трех основных этапов: 1) вынесение постановления, 2) получение согласия прокурора, 3) уведомление о принятом решении заявителя и подозреваемого.1.
2. Вынесение постановления о возбуждении дела.
3. Решение о возбуждении дела оформляется отдельным постановлением или содержится в постановлении о выделении дела.

В постановлении указываются: — дата, место и время его вынесения с точностью до минут (приложение 13 к ст.476 УПК); — кем оно вынесено. Если оно вынесено не прокурором, то должно быть получено его согласие на возбуждение дела; — повод и основание для возбуждения дела; — уголовно-правовая квалификация преступления, которая имеет предварительный характер и может быть изменена на другую при привлечении в качестве обвиняемого.

Возбуждение уголовного дела сопровождается заполнением статистической карточки на выявленное преступление. Учетно-регистрационными подразделениями (ОВД, прокуратуры, таможенного комитета, ФСБ) уголовному делу присваивается порядковый номер.2. Получение согласия прокурора на возбуждении дела. Возбуждение уголовного дела предстает в виде процедуры, длящейся во времени.

По общему правилу, преду­смотренному ч.1 ст.146 УПК, уголовное дело считается возбужденным после получения согласия прокурора на это в виде его письменной резолюции на постановлении о возбуждении дела. До вынесения постановления о возбуждении дела следователем, дознавателем или должностным лицом органа дознания могут быть проведены только непринудительные процессуальные действия (например, осмотр места происшествия) и некоторые принудительные действия — фактическое задержание и доставление.

1. После вынесения постановления о возбуждении дела указанные лица вправе произвести принудительное процессуальное освидетельствование (ст.179) и назначить судебную экспертизу (ст.195).
2. Проведение иных принудительных процессуальных действий до дачи согласия прокурором на возбуждение дела по буквальному смыслу ч.4 ст.146 по общему правилу не допускается.

В качестве исключения уголовное дело считается возбужденным с момента вынесения об этом постановления и без согласия прокурора, в силу неотложной ситуации: когда промедление может реально повлечь утрату следов преступления, сокрытие преступника или подлежащего взысканию имущества.

Так, при возбуждении уголовного дела капитанами судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геологоразведочных партий или зимовок, главами дипломатических представительств расследование начинается без согласия прокурора. Прокурор уведомляется об этом с помощью средств связи. Когда неотложная ситуация отпадает, уголовное дело направляется прокурору для получения его согласия на возбуждение дела (ч.4 ст.146 УПК).

Постановление следователя или дознавателя о возбуждении дела направляется прокурору для согласования «незамедлительно», то есть так быстро, как это возможно в зависимости от следственной ситуации. По поступившим материалам прокурор также «незамедлительно» принимает одно из трех решений: а) дает согласие на возбуждение дела; б) выносит постановление об отказе в даче согласия на возбуждение дела; в) возвращает материалы для дополнительной проверки, которая должна быть проведена в срок до 5 суток.3) О принятом прокурором решении уведомляются заявитель и подозреваемый.

• Эта обязанность выполняется следователем или дознавателем в тот же день, когда прокурор принял решение.
• Существенными особенностями обладает процедура возбуждения некоторых уголовных дел: а) частного и б) частно-публичного обвинения; в) по запросам иностранных государств об уголовном преследовании (ст.459); г) в отношении лиц, обладающих служебным иммунитетом (ст.448).

Возбуждение уголовных дел частного обвинения производится по состязательной модели путем подачи заявления потерпевшим мировому судье, который выносит постановление о принятии заявления к своему производству (ст.318). Преступления, преследуемые в частном порядке, перечислены в ч.2 ст.20 (побои, оскорбление).

В делах частного обвинения обвинителем является сам потерпевший, поэтому дело возбуждается только по его заявлению и подлежит прекращению при его отказе от обвинения (примирении с обвиняемым) до удаления суда в совещательную комнату. Для возбуждения уголовных дел частно-публичного обвинения обязательным поводом является заявление потерпевшего, однако его примирение с обвиняемым уже не влечет автоматическое прекращение дела.

Перечень дел частно-публичного обвинения дан в ч.3 ст.20 УПК (изнасилование без квалифицированных признаков, нарушение неприкосновенности частной жизни). К делам частно-публичного обвинения примыкают дела, возбуждаемые по заявлению коммерческой или иной организации (ст.23 УПК) по преступлениям, причинившим вред исключительно этой организации и предусмотренным гл.23 УК РФ.

Каков порядок возбуждения уголовного дела?

Раздел II. Досудебное производство — Возбуждение уголовного дела публичного и частно-публичного обвинения происходит согласно розыскной модели, поэтому решение принимают прокурор, а также орган дознания, дознаватель, следователь и начальник следственного отдела с согласия прокурора.

Порядок возбуждения дела складывается из трех основных этапов: 1) вынесение постановления, 2) получение согласия прокурора, 3) уведомление о принятом решении заявителя и подозреваемого.1. Вынесение постановления о возбуждении дела. Решение о возбуждении дела оформляется отдельным постановлением или содержится в постановлении о выделении дела.

В постановлении указываются:

1. — дата, место и время его вынесения с точностью до минут (приложение 13 к ст.476 УПК);
2. — кем оно вынесено. Если оно вынесено не прокурором, то должно быть получено его согласие на возбуждение дела;
3. — повод и основание для возбуждения дела;
4. — уголовно-правовая квалификация преступления, которая имеет предварительный характер и может быть изменена на другую при привлечении в качестве обвиняемого.

Возбуждение уголовного дела сопровождается заполнением статистической карточки на выявленное преступление. Учетно-регистрационными подразделениями (ОВД, прокуратуры, таможенного комитета, ФСБ) уголовному делу присваивается порядковый номер.2. Получение согласия прокурора на возбуждении дела.

Возбуждение уголовного дела предстает в виде процедуры, длящейся во времени. По общему правилу, преду­смотренному ч.1 ст.146 УПК, уголовное дело считается возбужденным после получения согласия прокурора на это в виде его письменной резолюции на постановлении о возбуждении дела. До вынесения постановления о возбуждении дела следователем, дознавателем или должностным лицом органа дознания могут быть проведены только непринудительные процессуальные действия (например, осмотр места происшествия) и некоторые принудительные действия — фактическое задержание и доставление.

После вынесения постановления о возбуждении дела указанные лица вправе произвести принудительное процессуальное освидетельствование (ст.179) и назначить судебную экспертизу (ст.195). Проведение иных принудительных процессуальных действий до дачи согласия прокурором на возбуждение дела по буквальному смыслу ч.4 ст.146 по общему правилу не допускается.

В качестве исключения уголовное дело считается возбужденным с момента вынесения об этом постановления и без согласия прокурора, в силу неотложной ситуации: когда промедление может реально повлечь утрату следов преступления, сокрытие преступника или подлежащего взысканию имущества. Так, при возбуждении уголовного дела капитанами судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геологоразведочных партий или зимовок, главами дипломатических представительств расследование начинается без согласия прокурора.

Прокурор уведомляется об этом с помощью средств связи. Когда неотложная ситуация отпадает, уголовное дело направляется прокурору для получения его согласия на возбуждение дела (ч.4 ст.146 УПК). Постановление следователя или дознавателя о возбуждении дела направляется прокурору для согласования «незамедлительно», то есть так быстро, как это возможно в зависимости от следственной ситуации.

По поступившим материалам прокурор также «незамедлительно» принимает одно из трех решений: а) дает согласие на возбуждение дела; б) выносит постановление об отказе в даче согласия на возбуждение дела; в) возвращает материалы для дополнительной проверки, которая должна быть проведена в срок до 5 суток.3) О принятом прокурором решении уведомляются заявитель и подозреваемый.

Эта обязанность выполняется следователем или дознавателем в тот же день, когда прокурор принял решение. Существенными особенностями обладает процедура возбуждения некоторых уголовных дел: а) частного и б) частно-публичного обвинения; в) по запросам иностранных государств об уголовном преследовании (ст.459); г) в отношении лиц, обладающих служебным иммунитетом (ст.448).

• Возбуждение уголовных дел частного обвинения производится по состязательной модели путем подачи заявления потерпевшим мировому судье, который выносит постановление о принятии заявления к своему производству (ст.318).
• Преступления, преследуемые в частном порядке, перечислены в ч.2 ст.20 (побои, оскорбление).

В делах частного обвинения обвинителем является сам потерпевший, поэтому дело возбуждается только по его заявлению и подлежит прекращению при его отказе от обвинения (примирении с обвиняемым) до удаления суда в совещательную комнату. Для возбуждения уголовных дел частно-публичного обвинения обязательным поводом является заявление потерпевшего, однако его примирение с обвиняемым уже не влечет автоматическое прекращение дела.

Перечень дел частно-публичного обвинения дан в ч.3 ст.20 УПК (изнасилование без квалифицированных признаков, нарушение неприкосновенности частной жизни). К делам частно-публичного обвинения примыкают дела, возбуждаемые по заявлению коммерческой или иной организации (ст.23 УПК) по преступлениям, причинившим вред исключительно этой организации и предусмотренным гл.23 УК РФ.

Если потерпевший не может сам воспользоваться принадлежащими ему правами (в силу ограниченной дееспособности, зависимости от обвиняемого), то уголовное дело возбуждается без его заявления в общем порядке (ч.4 ст.20). Однако следователь, дознаватель, прокурор и суд вправе (но не обязаны) прекратить дело в связи с примирением сторон по ст.25 УПК.

Сколько стадий в уголовном процессе?

Основные категории уголовного процесса § 1. Стадии уголовного процесса 1. Понятие стадии уголовного процесса. Если рассмотреть уголовный процесс с технической точки зрения, то он представляет собой возникновение, формирование и движение конкретного уголовного дела по стадиям до разрешения дела по существу, а в значительной мере и после его разрешения (если участники процесса не согласны с тем, как оно разрешено). В такой ситуации понятие стадии уголовного процесса является одной из ключевых категорий уголовно-процессуального права, поскольку с его помощью удается определить не только состояние и перспективы развития конкретного уголовного дела, но и саму структуру уголовного процесса. В самом общем виде под стадией следует понимать автономный и нормативно выделенный в законе отрезок уголовного процесса, направленный на решение специальных задач, необходимых для достижения общей юридико-технической цели уголовного процесса, связанной с разрешением уголовного дела по существу, т.е. с разрешением вопросов материального уголовного права. В этом смысле система стадий строится как поступательное и все более концентрированное разрешение вопроса о наличии в деянии признаков преступления и виновности в его совершении определенного лица (лиц), кульминацией которого является разрешение данных вопросов судом по существу, подлежащее затем проверке вышестоящими судами в инстанционном порядке по инициативе участников процесса. В какой-то мере можно сказать, что построение стадий российского уголовного процесса является материально-центричным, т.е. определяется задачами разрешения вопросов именно материального уголовного права, исключая возможность выделения стадий для решения сугубо процессуальных задач (например, для решения вопроса о мере пресечения или предъявлении обвинения). Такой подход в большей мере характерен для стран континентальной традиции, что отличает их от англосаксонских стран, где построение стадий уголовного процесса нередко является процессуально-центричным, когда отдельные стадии выделяются только для того, чтобы решать сугубо процессуальные задачи (о заключении под стражу и т.п.) безотносительно к материально-правовому существу уголовного дела. В более конкретной плоскости критериями выделения стадий в российском уголовном процессе являются: а) наличие специальных задач, решаемых только в соответствующей стадии уголовного процесса; б) определенного круга участников уголовного процесса, который может меняться от стадии к стадии; в) автономной процессуальной формы, характерной только для определенной стадии уголовного процесса; г) итоговых процессуальных решений, определяющих дальнейшее движение уголовного дела и его общую судьбу. Следует также обратить внимание, что итоговые процессуальные решения в каждой стадии уголовного процесса в обязательном порядке должны иметь альтернативный характер (прекратить дело или передать его в суд, вынести обвинительный или оправдательный приговор, удовлетворить или отклонить апелляционную жалобу и т.д.). Это связано с природой стоящих в каждой стадии задач, решение которых и оформляется тем или иным итоговым процессуальным решением, имеющим не технический или канцелярский, а принципиальный правовой характер и обозначающим предварительное или окончательное разрешение лежащего в основе любого уголовного дела правового конфликта. Каждая стадия уголовного процесса должна иметь четко выраженный начальный момент, внутреннее содержание и не менее четко выраженное завершение в виде принятия итогового процессуального решения. Например, стадия возбуждения уголовного дела начинается с появления повода к его возбуждению (процессуальной регистрации информации о гипотетическом преступлении), а завершается после проведения соответствующих действий по проверке данной информации принятием итогового решения либо о возбуждении уголовного дела, либо об отказе в его возбуждении. Стадия предварительного расследования начинается с принятия следователем или дознавателем дела к своему производству, а завершается по итогам расследования либо составлением обвинительного заключения (акта, постановления) и передачей дела в суд, либо прекращением уголовного дела. Стадия судебного разбирательства начинается с открытия судебного заседания, за которым следует само судебное разбирательство, и завершается постановлением обвинительного или оправдательного приговора и т.д. Очень важно, что уголовное дело не может находиться одновременно в нескольких стадиях, т.е. стадии уголовного процесса никогда не «наслаиваются» друг на друга, поскольку в противном случае возник бы процессуальный хаос. Следующая стадия может начаться только после завершения предыдущей: предварительное расследование после возбуждения уголовного дела, подготовка к судебному заседанию после завершения предварительного расследования, судебное разбирательство после завершения подготовки к судебному заседанию и т.д. В то же время возможно и «обратное движение», когда уголовное дело не движется вперед, а возвращается «назад» — в одну из предыдущих стадий. Так, например, происходит, когда суд апелляционной или кассационной инстанции отменяет приговор и направляет дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции (в стадию судебного разбирательства) или даже возвращает его прокурору для проведения предварительного расследования (когда необходимо устранить существенное нарушение уголовно-процессуального закона и т.п.).2. Система стадий российского уголовного процесса и их классификация. Современный российский уголовный процесс состоит из девяти стадий, которые последовательно сменяют друг друга: 1) возбуждение уголовного дела -> 2) предварительное расследование -> 3) подготовка к судебному заседанию -> 4) судебное разбирательство -> 5) производство в суде апелляционной инстанции (апелляция) -> 6) исполнение приговора -> 7) производство в суде кассационной инстанции (кассация) -> 8) производство в надзорной инстанции (надзор) -> 9) возобновление производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. При этом речь, конечно, не идет о том, что каждое уголовное дело неизбежно проходит все обозначенные стадии. Во-первых, производство по уголовному делу может завершиться уже на самых ранних стадиях, например, в случае отказа в возбуждении уголовного дела по итогам стадии возбуждения уголовного дела или прекращения уголовного дела по итогам стадии предварительного расследования. Во-вторых, как мы увидим далее, некоторые из стадий являются факультативными, что не предполагает обязательное прохождение через них уголовного дела. Поэтому система девяти стадий российского уголовного процесса предстает в виде институционально возможного потенциала развития определенного уголовного дела, которое возбуждено, расследовано, передано в суд, рассмотрено в суде и по которому одна из сторон никак не может добиться удовлетворительного для себя решения. В такой ситуации система стадий уголовного процесса представляет собой не столько социально желательный идеал, сколько совокупность институциональных гарантий, предоставляемых государством спорящим сторонам для разрешения их конфликта. Далеко не одинаковая процессуальная нагрузка, лежащая на разных стадиях уголовного процесса, что в свою очередь предопределяет различия в их процессуальной природе, вызывает необходимость в классификации стадий уголовного процесса, которая может быть осуществлена по нескольким критериям. Представляется, что наиболее значимыми являются четыре критерия классификации стадий уголовного процесса. В соответствии с ними следует выделять: а) досудебные и судебные стадии Критерием здесь является вопрос о том, в чьем производстве находится уголовное дело в той или иной стадии уголовного процесса. Досудебные стадии относятся к досудебному производству, когда уголовное дело находится еще в производстве несудебных органов (следователя и дознавателя). Они остаются досудебными, невзирая даже на определенное и иногда весьма активное участие суда, осуществляющего судебный контроль за законностью производства по уголовному делу и соблюдением конституционных прав граждан, поскольку суд здесь решает только локальные, пусть и очень важные, вопросы, не принимая еще уголовное дело в полном объеме к своему производству. В российском уголовном процессе существуют две досудебные стадии: возбуждение уголовного дела и предварительное расследование. Все остальные стадии относятся к числу судебных (подготовка к судебному заседанию, судебное разбирательство, апелляционное производство и др.), поскольку здесь происходит полный переход уголовного дела в производство суда. б) обязательные и факультативные стадии Как уже отмечалось выше, прохождение далеко не всех, а только некоторых стадий является для уголовного дела обязательным даже в том случае, когда оно получает разрешение по существу. Это позволяет выделять в уголовном процессе обязательные и факультативные стадии. Например, к числу обязательных относятся стадии возбуждения уголовного дела, предварительного расследования, судебного разбирательства, поскольку дело не может быть разрешено по существу без прохождения названных стадий. В то же время, допустим, пересмотр приговора в апелляционном порядке или кассационное производство имеют место только в том случае, когда один из участников процесса направляет в соответствующую судебную инстанцию апелляционную или кассационную жалобу (представление). Если жалобы (представления) не последует, то не будет и соответствующих стадий уголовного процесса, которые не считаются обязательными с точки зрения надлежащего достижения целей уголовного процесса. Поэтому данные стадии и являются факультативными, В российском уголовном процессе к числу факультативных относятся только те стадии, которые связаны с обжалованием (пересмотром) приговора, что отражает классический запрет контроля вышестоящих судов за решениями нижестоящих без соответствующих обращений сторон (запрет контроля ex officio ). в) унифицированные и дифференцированные стадии Если раскрыть содержание каждой из стадий российского уголовного процесса, то станет ясно, что некоторые из них существуют в единой процессуальной форме, тогда как за наименованием других скрываются различные производства, не дающие возможность рассматривать данную стадию как единое неделимое целое и предполагающие ответ на вопрос, в какой форме проходит уголовное дело через данную стадию при тех или иных условиях. В первом случае мы имеем дело с так называемыми унифицированными стадиями российского уголовного процесса, иллюстрирующими идею уголовно-процессуальной унификации (единства процессуальной формы). В качестве примеров унифицированных стадий можно привести, допустим, производство в апелляционной и кассационной инстанциях. Во втором случае речь идет о дифференцированных стадиях российского уголовного процесса, что отражает противоположную идею — уголовно-процессуальной дифференциации, Например, не существует единой стадии предварительного расследования: производство в данной стадии осуществляется в форме либо предварительного следствия, либо дознания (стандартного или ускоренного). Точно так же стадия подготовки к судебному заседанию имеет место либо в общем порядке, либо в форме предварительного слушания. Самой яркой иллюстрацией дифференцированной стадии является судебное разбирательство, где дело может рассматриваться: 1) в ординарном порядке; 2) с участием присяжных заседателей (суд присяжных); 3) у мирового судьи (дела частного обвинения); 4) в особых порядках ( гл.40 и 41.1 УПК РФ). г) ординарные и экстраординарные стадии Как отмечалось выше, юридико-технические задачи уголовного процесса направлены на разрешение судом по существу основного материально-правового вопроса уголовного дела — о преступлении и о наказании. После вступления приговора в законную силу данные задачи можно считать решенными, в силу чего приговор подлежит исполнению, а презумпция невиновности становится либо опровергнутой (при обвинительном приговоре), либо подтвержденной (при оправдательном приговоре). Именно вступление приговора в законную силу является водоразделом, отделяющим ординарные стадии уголовного процесса от экстраординарных. Ординарными являются те стадии, без прохождения которых (предварительное расследование, судебное разбирательство и др.) или без предоставления права на которые (апелляция) дело не может быть разрешено по существу, а приговор постановлен и вступить в силу. После этого задачи уголовного процесса по конкретному делу юридически являются достигнутыми, в силу чего любое дальнейшее производство должно иметь исключительный (экстраординарный) характер и быть связано только с исправлением серьезных правовых или фактических ошибок, допущенных при разрешении дела. Поэтому стадии, с помощью которых в необходимых случаях обеспечивается такой пересмотр (кассация, надзор, пересмотр по новым или вновь открывшимся обстоятельствам), являются для уголовного процесса экстраординарными и не обусловлены нормальным планомерным развитием производства по уголовному делу, которое после вступления приговора в законную силу уже невозможно и нежелательно, в том числе с точки зрения необходимости обеспечения стабильности судебных решений. Особняком в рамках данной классификации стоит стадия исполнения приговора, которая имеет место после вступления приговора в законную силу, но относится к числу ординарных. Это только подтверждает специальный характер для уголовного процесса данной стадии, которая не связана с разрешением уголовного дела по существу и в значительной мере является стадией sui generis (особого рода).3. Унификация и дифференциация уголовного процесса. Является ли система стадий российского уголовного процесса единой для всех уголовных дел? Ответ на этот вопрос зависит от отношения той или иной уголовно-процессуальной системы к неизбежно возникающей проблеме противопоставления двух методов процессуальной организации: методу унификации и методу дифференциации, Выше с этими методами мы уже сталкивались применительно к разграничению унифицированных и дифференцированных стадий российского уголовного процесса. Однако проблема является более общей и связана не только с процессуальным регулированием «внутри» отдельно взятой стадии, но и с самой системой стадий уголовного процесса. Так, в случае, когда законодатель конструирует для всех без исключения уголовных дел единую систему стадий, речь идет об унификации системы стадий уголовного процесса. В том же случае, когда для различных категорий уголовных дел существует своя собственная система стадий, имеет место дифференциация системы стадий уголовного процесса. Дифференциация в свою очередь может проводиться в сторону усложнения уголовного процесса (появление дополнительных стадий) и в сторону его упрощения (исключение определенных стадий по определенным категориям дел). Она также может быть глобальной, когда в уголовном процессе существует несколько «параллельных» систем стадий, ни одна из которых не рассматривается в качестве базовой (ординарной), и локальной, когда по отдельным категориям уголовных дел в системе стадий возникают «ответвления» от основной системы стадий, избранной в качестве некоего уголовно-процессуального стандарта. Глобальная дифференциация системы стадий является достаточно распространенной и существует во многих правопорядках. Как правило, она основывается на соответствующей классификации преступлений, которая может быть материально-правовой или процессуальной. Так, во многих странах континентальной Европы известно материально-правовое деление уголовно-наказуемых деяний на преступления и проступки (двухчленная классификация) или преступления, проступки и правонарушения (трехчленная классификация), о чем выше уже говорилось. Очень часто такой подход автоматически предполагает дифференциацию системы стадий уголовного процесса. Например, во Франции уголовный процесс не знает единой системы стадий: своя система стадий существует по делам о преступлениях, своя — по делам о проступках и своя — по делам об уголовных правонарушениях, т.е. в зависимости от материально-правовой квалификации деяния уголовный процесс существует в трех параллельных и автономных «разветвлениях». Некоторые англосаксонские страны придерживаются не материально-правовой, а процессуальной классификации преступлений. Скажем, в Англии и Уэльсе все преступления делятся на те, что рассматриваются по обвинительному акту с участием присяжных заседателей, и те, что рассматриваются в суммарном порядке магистратскими судьями (мировая юстиция). Для каждой из этих категорий преступлений есть своя система стадий, существующая в совершенно автономном режиме. Локальная дифференциация системы стадий также часто наблюдается в сравнительно-правовой плоскости. Скажем, нередко законодатель ограничивает возможности апелляционного обжалования по делам о преступлениях, наказуемых лишь небольшим штрафом, в силу чего в системе стадий по данным делам исчезает апелляция и т.п. Российский уголовный процесс в целом основывается на методе унификации системы стадий. Это объясняется, с одной стороны, историческими традициями, а с другой — единством понятия преступления и выведением так называемых «административных правонарушений» за пределы уголовного права и процесса, что сделало бессмысленным конструирование каких-либо «уголовных проступков» и «уголовных правонарушений» внутри уголовно-правового пространства. При таком подходе глобальная дифференциация стадий уголовного процесса по французскому образцу вряд ли могла и может иметь место. Что касается локальной дифференциации, то она в России также проявляется в очень незначительных масштабах. До недавнего времени такого рода дифференциация имела место по уголовным делам, рассматриваемым мировыми судьями, где существовала дополнительная судебная инстанция в виде апелляции и соответственно дополнительная стадия уголовного процесса. Однако с вступлением с 1 января 2013 г. в силу Закона от 29 декабря 2010 г., распространившего апелляцию на все уголовные дела, данное проявление дифференциации, само по себе достаточно спорное (дополнительная стадия появляется по наименее опасным уголовным делам), перестало существовать, уступив и здесь место методу унификации. Поэтому на сегодняшний день, пожалуй, единственным проявлением локальной дифференциации системы стадий российского уголовного процесса являются дела частного обвинения, по которым по общему правилу нет досудебного производства в силу того, что соответствующее заявление должно направляться непосредственно в суд, и по которым стадия возбуждения уголовного дела фактически сливается (совпадает) со стадией подготовки к судебному заседанию. § 2. Производство по уголовному делу 1. Понятие уголовного дела и обстоятельства, ему препятствующие. Уголовное дело является одной из основных категорий уголовно-процессуального права, поскольку именно его возникновение, движение и в конечном счете разрешение по существу составляет основное содержание всего уголовного судопроизводства в целом. Что же представляет собой уголовное дело? В науке уголовного процесса понятие уголовного дела принято связывать с процессуальной деятельностью лица, осуществляющего производство «по конкретному факту действительно имевшего место или предполагаемого преступления». При этом содержанием процессуальной деятельности служит весь комплекс осуществляемых процессуальных действий и принимаемых процессуальных решений в рамках конкретного производства. Процессуальные действия и решения в свою очередь находят отражение в соответствующих процессуальных документах (протоколах и постановлениях). Поэтому для уяснения сущности уголовного дела важно понимать, что процессуальные документы или, иначе говоря, материалы уголовного дела, будучи формой отражения осуществляемой процессуальной деятельности по делу, имеют строго производный характер. Сущность же уголовного дела составляет сама процессуальная деятельность лица, принявшего конкретное уголовное дело к своему производству. Соответственно, при изменении уполномоченного на осуществление производства по делу лица (в частности, при передаче уголовного дела от одного следователя другому, направлении уголовного дела в суд и т.п.) передаются не просто материалы уголовного дела, а сама процессуальная деятельность, т.е. полномочия (компетенция) по производству процессуальных действий и принятию процессуальных решений. В процессуальной терминологии появление уголовного дела связано с принятием процессуального решения о «возбуждении уголовного дела», а его разрешение по существу — с наличием вступившего в законную силу приговора суда. Поскольку уголовное судопроизводство является единственной формой реагирования государства на совершенное преступление, появление уголовного дела напрямую связано с предположением о наличии преступного деяния, запрещенного уголовным законом. Однако само по себе преступное деяние, даже при наличии достаточных данных, свидетельствующих о его совершении, не влечет появления уголовного дела в каждом конкретном случае. Кроме самого деяния, содержащего признаки преступления, для начала процессуальной деятельности необходимо также отсутствие обстоятельств, исключающих производство по делу, или, иначе говоря, обстоятельств, препятствующих появлению уголовного дела. При этом обстоятельства, препятствующие появлению уголовного дела, отчасти пересекаются с основаниями прекращения уголовного дела ( ст.24 УПК РФ) и уголовного преследования ( ст.27 УПК РФ). Подобное частичное совпадение обусловлено вполне объективными причинами, предопределенными спецификой самого уголовного судопроизводства. Следует учитывать, что большинство уголовных дел возбуждается в отсутствие сведений о лице, предполагаемо совершившем преступное деяние. Соответственно, если в ходе расследования будет установлена, скажем, непричастность определенного лица к совершению преступления ( п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ) либо в случае совершения предполагаемого преступления несколькими лицами и наличия процессуальных препятствий для привлечения к уголовной ответственности одного из них (в частности, несоблюдения специальных условий, предусмотренных п.6 ч.1 ст.24 УПК РФ), прекращению подлежит уголовное преследование конкретного лица, но не производство по уголовному делу в целом. Следовательно, вышеприведенные основания не только не исключают наличие самого факта преступного деяния, но и свидетельствуют о возможности его совершения иными лицами, в отношении которых в свою очередь отсутствуют установленные законом процессуальные препятствия для привлечения к уголовной ответственности. Таким образом, отдельные основания прекращения уголовного преследования ввиду специфики самого уголовного судопроизводства не могут служить обстоятельствами, препятствующими появлению уголовного дела. Вместе с тем необходимо понимать, что отсутствие обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу, принципиально не только для принятия решения о возбуждении уголовного дела, но служит необходимым условием его дальнейшего движения и в конечном счете разрешения по существу. Что касается обстоятельств, препятствующих как появлению, так и разрешению уголовного дела по существу, то в зависимости от этапа их установления — до или после появления уголовного дела — различаются и принимаемые в связи с этим процессуальные решения. Так, выявление обстоятельств, препятствующих производству по уголовному делу, до его появления влечет отказ в возбуждении уголовного дела, после его появления — прекращение уголовного дела. При этом основания как отказа в возбуждении уголовного дела, так и прекращения уголовного дела едины. В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законом к обстоятельствам, препятствующим появлению уголовного дела, в той части, в которой они совпадают с основаниями прекращения уголовного дела и, соответственно, одновременно уголовного преследования, относятся следующие обстоятельства: — отсутствие события преступления ( п.1 ч.1 ст.24 УПК РФ); — отсутствие в деянии состава преступления ( п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ); — истечение сроков давности уголовного преследования ( п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ); — смерть лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности ( п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ); — отсутствие заявления потерпевшего по делам частного и частно-публичного обвинения ( п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ); — отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления в действиях одного из лиц, указанных в п.п.2 и 2.1 ч.1 ст.448 УПК РФ, либо отсутствие согласия соответственно Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного Суда РФ, квалификационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела или привлечение в качестве обвиняемого одного из лиц, указанных в п.п.1, 3 — 5 ч.1 ст.448 УПК РФ ( п.6 ч.1 ст.24 УПК РФ); — наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению либо определения суда или постановления судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению (реализация правовых принципов res judicata и non bis in idem) ( п.4 ч.1 ст.27 УПК РФ); — наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого неотмененного постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела ( п.5 ч.1 ст.27 УПК РФ). Кроме того, специальное основание предусмотрено в отношении производства по факту фальсификации финансовых документов учета и отчетности финансовых организаций ( ст.172.1 УК РФ), где для возбуждения уголовного дела необходим специальный повод, отсутствие которого делает невозможным появление уголовного дела ( ч.1.2 ст.140 УПК РФ). В уголовно-процессуальной доктрине все обстоятельства, исключающие производство по уголовному делу, можно классифицировать по трем основным критериям. Первый критерий: относительные (временные, условные) и абсолютные (безусловные) препятствия к появлению или дальнейшему движению уголовного дела. К относительным (временным) препятствиям принято относить, во-первых, так называемые преюдициальные вопросы, от предварительного решения которых в судебном или несудебном (административном) порядке зависит возможность возбуждения и дальнейшего движения уголовного дела. К таковым следует, в частности, отнести признание лица банкротом на основании решения арбитражного суда в случае возбуждения уголовного дела по признакам фиктивного банкротства ( ст.197 УК РФ), обязательность «предварительного» возложения судебным решением на родителя обязанности по уплате средств на содержание несовершеннолетних детей для возбуждения уголовного дела по признакам злостного уклонения от исполнения данной обязанности ( ст.157 УК РФ), необходимость направления материалов, свидетельствующих об искажении данных учета и отчетности финансовой организации, строго определенными органами ( ч.1.2 ст.140 УПК РФ) и т.п. Во-вторых, в качестве условного или временного препятствия следует рассматривать неотмененное постановление органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела, поскольку его отмена в установленном законом порядке не исключает возможность появления уголовного дела в будущем, Что касается абсолютных препятствий к появлению уголовного дела, то к ним относятся так называемые «непреодолимые» обстоятельства, в частности, смерть подозреваемого (обвиняемого), истечение сроков давности и т.п. Второй критерий: общие и специальные препятствия к появлению (дальнейшему движению) уголовного дела. Общими в данном случае считаются те препятствия, которые применяются вне зависимости от характера преступного деяния и статуса лица, его совершившего. К таковым относится большинство оснований, препятствующих возбуждению или развитию уголовного дела, в частности, отсутствие состава преступления, истечение сроков давности, смерть лица и т.п. В качестве специальных препятствий следует рассматривать основания отказа в возбуждении (прекращении) уголовного дела, касающиеся исключительно отдельных категорий дел: отсутствие заявления потерпевшего по делам частного и частно-публичного обвинения ( п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ), отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления в действиях особой категории лиц ( п.6 ч.1 ст.24 УПК РФ). Третий критерий: фактические и правовые препятствия к появлению (дальнейшему движению) уголовного дела. Данная классификация получила широкое применение в дореволюционный, советский, а также в постсоветский периоды развития уголовно-процессуальной науки. В этом плане она может претендовать на статус универсальной. Под фактическими препятствиями возбуждения (движения) уголовного дела следует понимать отсутствие каких-либо данных, указывающих на наличие самого события преступления. При этом наличие сведений о лице, предполагаемо совершившем данное преступное деяние, не является обязательным условием возбуждения уголовного дела, а поэтому отсутствие таких сведений не может рассматриваться в качестве препятствия процессу. Правовые препятствия можно разделить на материально-правовые (наличие права на применение наказания с точки зрения уголовного закона) и процессуальные. К препятствиям материально-правовым относятся отсутствие состава преступления, смерть подозреваемого, обвиняемого, истечение сроков давности, издание акта об амнистии. Процессуальными препятствиями являются, в частности, правило о силе судебного решения (res judicata), предусмотренное п.4 ч.1 ст.27 УПК РФ, отсутствие жалобы потерпевшего по делам частного и частно-публичного обвинения и др. Следует обратить внимание, что каждое из обстоятельств, препятствующих появлению уголовного дела, исходя из вышеприведенной классификации, можно отнести одновременно к нескольким видам. К примеру, отсутствие события преступления является абсолютным, общим, фактическим препятствием, исключающим появление уголовного дела.2. Лицо, ведущее производство по уголовному делу. Понятие уголовного дела как уголовно-процессуальной деятельности, осуществляемой в установленном законом порядке в связи с определенным событием, предполагает, что данная деятельность всегда ведется индивидуально определенным лицом, осуществляющим производство по конкретному уголовному делу как в досудебных, так и в судебных стадиях уголовного процесса. Что касается досудебных стадий, то подобная взаимосвязь уголовного дела и лица, осуществляющего производство по уголовному делу, которая возникает с момента возбуждения уголовного дела и его принятия к производству конкретным следователем (дознавателем), характерна, главным образом, для уголовного судопроизводства континентального типа с присущим ему формализованным досудебным (предварительным) производством. Такое положение в полной мере справедливо и для российского уголовного процесса, исторически являющегося одним из основных представителей континентальной системы права. Соответственно, наличие двух процессуальных категорий «уголовное дело» и «лицо, осуществляющее производство по уголовному делу» выступает необходимым условием появления, движения и разрешения уголовного дела по существу. Логика данного положения заключается в том, что если существует формализованное досудебное производство по уголовному делу, не говоря уже об облеченном в строгую процессуальную форму судебном производстве, то осуществлять следственные и иные процессуальные действия, а также принимать процессуальные решения может не любое должностное лицо, уполномоченное в соответствии с уголовно-процессуальным законом производить расследование и судебное разбирательство, а только тот следователь (дознаватель) или судья, который принял уголовное дело к своему производству. Необходимость персонификации должностного лица, осуществляющего производство по уголовному делу, определяет пределы его компетенции по конкретному делу и служит необходимым условием надлежащей реализации участниками судопроизводства своих процессуальных прав и интересов (в частности, права на заявление ходатайств, отводов, принесение жалоб и т.п.). По общему правилу лицо, осуществляющее производство по уголовному делу, появляется в момент возникновения самого уголовного дела, иначе говоря, одновременно с принятием решения о возбуждении уголовного дела. В такой ситуации следователь (дознаватель) в постановлении о возбуждении уголовного дела указывает о принятии им уголовного дела к своему производству ( ч.1 ст.156 УПК РФ). Поэтому два крайне важных с точки зрения дальнейшего движения уголовного дела процессуальных решения — о возбуждении уголовного дела и о принятии следователем (дознавателем) уголовного дела к своему производству — находят отражение в едином процессуальном акте. Если же следователю (дознавателю) поручается производство по уже возбужденному уголовному делу, то принятие им уголовного дела к своему производству оформляется отдельным процессуальным документом — одноименным постановлением ( ч.2 ст.156 УПК РФ). При поступлении уголовного дела в суд оно также подлежит принятию к производству конкретным судьей независимо от того, будет ли оно в дальнейшем рассматриваться единолично или коллегиально, в профессиональном составе или с участием присяжных заседателей. Данное правило сохраняется во всех судебных инстанциях.

• Таким образом, институт лица, ведущего производство по уголовному делу, обеспечивая надлежащую форму уголовного судопроизводства, является одной из основных категорий российского уголовного процесса наряду с самим понятием уголовного дела.
• По общему правилу лицо, в производстве которого находится уголовное дело, обладает исключительной компетенцией по осуществлению следственных и иных процессуальных действий, а также принятию процессуальных решений, определяющих дальнейший ход и в конечном счете разрешение уголовного дела.
• Вместе с тем применительно к этапу досудебного производства по уголовному делу законодатель допускает некоторые исключения из вышеприведенного правила.

Во-первых, руководитель следственного органа уполномочен производить допрос подозреваемого, обвиняемого без принятия уголовного дела к своему производству при рассмотрении вопроса о даче согласия следователю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, продлении, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения ( п.4 ч.1 ст.39 УПК РФ).

Во-вторых, следователю-криминалисту предоставлены полномочия по производству отдельных следственных и иных процессуальных действий без принятия уголовного дела к своему производству ( п.40.1 ст.5 УПК РФ). В-третьих, уголовно-процессуальным законом предусмотрена возможность делегирования лицом, осуществляющим производство по уголовному делу, полномочий по производству следственных и иных процессуальных действий посредством применения института отдельного поручения,

В судебных стадиях уголовного процесса такого рода исключения не предусмотрены. Но здесь при коллегиальном рассмотрении уголовных дел председательствующий в судебном заседании судья наделяется особыми полномочиями по совершению некоторых процессуальных действий и принятию отдельных процессуальных решений ( ст.243 УПК РФ), т.е.

в этом смысле необходимо различать полномочия председательствующего, осуществляемые им единолично, и полномочия суда в целом, осуществляемые коллегиально. Следует также обратить внимание, что наряду с судебными стадиями процесса в стадиях досудебных законом установлена возможность осуществления не только единоличного, но и коллегиального производства по уголовному делу.

В последнем случае речь идет о производстве предварительного следствия следственной группой ( ст.163 УПК РФ) или группой дознавателей ( ст.223.2 УПК РФ). Решение о коллегиальном производстве предварительного расследования и составе соответствующей группы (с возможностью последующего изменения ее состава) принимают руководитель следственного органа или начальник органа дознания с учетом сложности и объема уголовного дела.

Принципиальной особенностью производства расследования следственной группой или группой дознавателей с точки зрения пределов компетенции лиц, входящих в ее состав, служит то обстоятельство, что принятие процессуальных решений, определяющих объем (пределы) производства и движение уголовного дела, относится к исключительной компетенции руководителя следственной группы или группы дознавателей ( ч.4 ст.163 и ч.3 ст.223.2 УПК РФ).

Принятие иных процессуальных решений, равно как и совершение любых следственных (процессуальных) действий по делу, уполномочен производить любой следователь или дознаватель, входящий в состав группы. Обеспечению реализации прав участников процесса при коллегиальном производстве по делу служит обязанность руководителя следственного органа или начальника органа дознания персонифицировать состав следственной группы или группы дознавателей (подлежит установлению точный перечень следователей и дознавателей, входящих в ее состав), а также определить ее руководителя.

Данное процессуальное решение находит отражение либо в постановлении о возбуждении уголовного дела, либо в отдельном постановлении (аналогично процедуре единоличного принятия следователем или дознавателем уголовного дела к своему производству).3. Процессуальные действия: следственные и иные процессуальные действия.

В соответствии с п.32 ст.5 УПК РФ процессуальное действие определено в качестве следственного, судебного и иного действия, предусмотренного уголовно-процессуальным законом. Таким образом, понятие процессуального действия является родовым по отношению к его отдельным видам: следственным, судебным и иным процессуальным действиям.

1. С точки зрения содержания все процессуальные действия можно разделить на две основные группы:
2. 1) действия, которые направлены на формирование доказательственной базы (собирание доказательств), или, иначе говоря, следственные и судебные действия, хотя с учетом того, что судебные действия по собиранию доказательств совершаются исключительно в ходе судебного следствия, в данном случае допустимо говорить просто о следственных действиях ;
3. 2) так называемые «иные процессуальные действия», направленные не на собирание доказательств, а на достижение иных целей.

Примерами следственных действий служат, в частности, производство обысков, осмотров, допросов и т.п. в ходе предварительного расследования, судебный допрос, освидетельствование в суде, производство экспертизы и др. Перечень следственных (судебных) действий приведен в ст.

1. Ст.176 — 207, 275 — 290 УПК РФ и является исчерпывающим.
2. К «иным процессуальным действиям» относятся предъявление обвинения, ознакомление участников уголовного процесса с материалами уголовного дела по окончании предварительного расследования, разъяснение судом прав участников судебного разбирательства и т.п.

Исчерпывающего кодифицированного перечня «иных процессуальных действий» закон не содержит. При этом здесь следует исходить из процессуального правила о дозволении только тех процессуальных действий, которые прямо предусмотрены законом. Все процессуальные действия, как следственные, так и «иные», могут осуществляться только лицом, в производстве которого находится уголовное дело.

В этом смысле от процессуальных действий, совершаемых следователем, дознавателем, необходимо отличать разнообразные обращения участников уголовного процесса к лицу, ведущему производство по делу, или контролирующим его (надзирающим за ним) органам (суду, прокурору, руководителю следственного органа, начальнику органа дознания) с ходатайствами, заявлениями, жалобами, о которых будет сказано далее.

В самом широком смысле ходатайства или жалобы также имеют процессуальный характер, т.е. являются своего рода процессуальными действиями участвующих в уголовном процессе частных лиц, но не охватываются строго очерченным понятием «процессуальное действие», отражающим властные полномочия государственных органов и должностных лиц по определению дальнейшей судьбы уголовного дела, его движения по стадиям процесса и т.д.

1. По общему правилу все процессуальные действия либо оформляются отдельным протоколом, либо отражаются в протоколе судебного заседания (в судебных стадиях уголовного процесса).4.
2. Процессуальные решения.
3. В уголовно-процессуальной теории принято выделять широкий перечень видов принимаемых процессуальных решений.

При этом в основу приводимой классификации могут быть положены такие основания, как содержание процессуальных решений, их функциональное назначение, субъекты, уполномоченные их принимать, процедура принятия, форма, процессуальные последствия и т.п. Не вдаваясь в подробное рассмотрение различных классификационных оснований, следует отметить наиболее важные виды процессуальных решений, имеющие принципиальное значение с позиции производства по уголовному делу, его движения по стадиям процесса.

Заслуживает внимания классификация процессуальных решений на административные и юрисдикционные. Данная классификация широко распространена в западной процессуальной доктрине, но при этом не получила должного признания в отечественной процессуальной науке даже в какой-то иной терминологической версии.

В то же время такая классификация отражает потребности практики и заслуживает внимания с точки зрения приводимых в западной процессуальной доктрине критериев разграничения «административных» и юрисдикционных процессуальных решений, что, в частности, позволяет определить, преимущественно в рамках досудебного производства, какие из решений подлежат инстанционному судебному обжалованию, а какие — нет.

• Так, административными признаются в западной теории те принимаемые следователем процессуальные решения, которые не подлежат обжалованию в суд (о начале и дальнейшем движении предварительного расследования, о передаче дела от одного следователя другому, о производстве следственных действий и др.).
• Такие решения не подлежат обжалованию, поскольку либо являются сугубо техническими, либо связаны с собиранием доказательств (в некоторых случаях они обеспечиваются другими формами судебного контроля — судебным санкционированием, возможностью признания полученных доказательств недопустимыми и др.), либо неизбежно влекут не только проверку законности и обоснованности самого решения, но и рассмотрение основного вопроса уголовного дела, тем самым предрешая его исход (например, решение о привлечении в качестве обвиняемого).

Напротив, юрисдикционные решения подлежат судебному инстанционному обжалованию, поскольку либо представляют собой разрешение автономного процессуального спора (отказ в признании потерпевшим и др.), либо сопряжены с ограничением конституционных прав и свобод участников судопроизводства (решение о применении меры пресечения), либо затрудняют или вовсе исключают доступ граждан к правосудию (решение об отказе в возбуждении уголовного дела, о его прекращении и т.п.).

1. Надо признать, что проблема подлежащих и не подлежащих автономному судебному обжалованию процессуальных решений актуальна и для российского уголовного процесса в контексте ч.1 ст.125 УПК РФ.
2. Она является предметом острых научных дискуссий и особого внимания в практике Конституционного Суда РФ.
3. В частности, Конституционный Суд РФ, обосновывая административный характер решения о возбуждении уголовного дела и выводя его таким образом из сферы судебного контроля в рамках досудебного производства, указал, что само по себе возбуждение уголовного дела не приводит к ограничению конституционных прав (права на свободу, неприкосновенность личности, жилища, частной жизни).

Данные ограничения связаны с последующими процессуальными действиями (заключением под стражу, обыском и т.п.), которые в свою очередь подлежат отдельному судебному контролю. Кроме того, процессуальные решения необходимо различать в зависимости от их функционального назначения.

Здесь следует выделить три основных вида процессуальных решений. Во-первых, это процессуальные решения, связанные с производством отдельных следственных действий (например, обыска, выемки, судебной экспертизы). В подобных ситуациях лицо, осуществляющее производство по делу, выносит в необходимых случаях отдельное постановление, письменно фиксируя, таким образом, сам факт принятия решения о производстве соответствующего следственного действия и мотивируя наличие оснований для его производства.

Во-вторых, это процессуальные решения, определяющие движение уголовного дела по стадиям процесса. К таким решениям относятся, в частности, процессуальные решения о возбуждении уголовного дела, прекращении уголовного дела, приостановлении производства по уголовному делу, привлечении лица в качестве обвиняемого и т.п.

1. В-третьих, это процессуальные решения, касающиеся мер процессуального принуждения, применяемых в уголовном судопроизводстве (кроме задержания и обязательства о явке).
2. В-четвертых, это решения, принимаемые в связи с обращениями участников уголовного судопроизводства (жалобами, ходатайствами и т.п.).
3. К ним относятся, например, постановления об удовлетворении или отклонении ходатайств или, допустим, принятое на основании жалобы потерпевшего решение суда об отмене постановления следователя о прекращении уголовного дела.

В отличие от процессуальных действий процессуальные решения оформляются не протоколом, а постановлением следователя, дознавателя, прокурора, судьи или определением суда. В то же время в судебных стадиях уголовного процесса решения могут отражаться в протоколе судебного заседания без составления отдельного судебного постановления (определения).5.

1. Отдельные поручения.
2. Отдельное поручение является основным способом взаимодействия лица, ведущего производство по уголовному делу, с иными субъектами уголовно-процессуальной деятельности, уполномоченными производить следственные и (или) оперативно-розыскные (розыскные) действия, но не имеющими отношения к производству по конкретному делу.

В российском уголовном процессе применение института отдельного поручения имеет место в рамках досудебного производства по уголовному делу, способствуя более эффективному решению задач данного этапа уголовного процесса (установлению лиц, подлежащих привлечению к уголовной ответственности, формированию доказательственной базы и т.п.).

Но в теоретическом (сравнительно-правовом) плане институт отдельных поручений вполне может использоваться судом, по крайней мере в рамках континентальной системы судопроизводства, когда один судья поручает другому произвести судебно-следственное действие. Исходя из положений действующего уголовно-процессуального закона и оставляя в стороне судебное производство, институт отдельного поручения выполняет следующие функции в отечественном уголовном судопроизводстве.

Во-первых, отдельное поручение является способом делегирования следователем (дознавателем) полномочий по производству конкретных следственных и иных процессуальных действий в рамках производства расследования по конкретному уголовному делу. Во-вторых, отдельное поручение служит способом обеспечения надлежащего хода предварительного расследования по уголовному делу.

Возможные варианты содержания отдельного поручения (его предмет) предусмотрены п.4 ч.2 ст.38 УПК РФ. В частности, посредством применения института отдельного поручения обеспечивается исполнение процессуальных решений, связанных с применением мер процессуального принуждения (задержание, привод и т.п.), производятся оперативно-розыскные и розыскные мероприятия, направленные на получение информации, необходимой для производства процессуальных действий и принятия процессуальных решений по уголовному делу, оказывается необходимое содействие в производстве следственных действий.

Адресатом отдельного поручения как способа делегирования полномочий по производству следственных и иных процессуальных действий может выступать как орган дознания, так и следователь ( ч.1 ст.152 УПК РФ). Что касается случаев применения института отдельного поручения в качестве способа обеспечения надлежащего хода производства по уголовному делу, то в таких ситуациях отдельное поручение адресуется органу дознания.

1. Кроме того, институт отдельного поручения может применяться до появления уголовного дела (в рамках доследственной проверки — ч.1 ст.144 УПК РФ) в целях проведения оперативно-розыскных мероприятий.
2. В такой ситуации адресатом отдельного поручения выступает орган дознания, наделенный полномочиями по производству оперативно-розыскной деятельности ( ч.1 ст.40 УПК РФ).

Отдельное поручение в уголовном судопроизводстве должно иметь исключительно письменную форму (об этом говорится в п.4 ч.2 ст.38 УПК РФ). Это важно с позиции четкого установления пределов компетенции органа, которому оно адресуется. В частности, если отдельное поручение касается производства конкретного следственного действия, то соответствующее лицо становится в положение надлежащего субъекта доказывания обстоятельств, установленных в ходе производства данного следственного действия.

Таким образом, с точки зрения определения пределов компетенции лица, исполняющего отдельное поручение, и, как следствие, законности производимых им процессуальных действий, в том числе оценки допустимости доказательств, полученных в ходе производства следственных действий, письменная форма отдельного поручения имеет принципиальное значение.

В уголовно-процессуальной доктрине затрагивается вопрос об определении пределов дискреционного усмотрения следователя при применении института отдельного поручения. Прежде всего это касается допустимости использования отдельного поручения при наличии реальной возможности самостоятельного производства следователем необходимых следственных и иных процессуальных действий.

• Иначе говоря, речь идет о ситуациях, когда отдельное поручение является способом делегирования полномочий по производству следственных и иных процессуальных действий.
• В данном вопросе уголовно-процессуальный закон упоминает об использовании института отдельного поручения только в случае необходимости производства следственных и розыскных действий вне места предварительного расследования ( ч.1 ст.152 УПК РФ).

Вместе с тем, как свидетельствует правоприменительная практика, необходимость в применении института отдельного поручения может возникать и в иных случаях, в частности, при необходимости производства одного или нескольких следственных действий одновременно в нескольких местах (речь может идти, например, об одновременном производстве обысков в жилище сразу нескольких обвиняемых).

• Поэтому в данном вопросе при толковании положений уголовно-процессуального закона следует не только исходить из буквы закона, но и учитывать всю совокупность обстоятельств, имеющих значение в рамках производства по конкретному уголовному делу.
• Однако при любых обстоятельствах делегирование лицом, ведущим производство по делу, другому должностному лицу части своих полномочий путем направления отдельного поручения на производство следственного действия должно быть обоснованным и объясняться исключительной физической невозможностью или затруднительностью совершения следственного действия самим следователем или дознавателем (проживание свидетеля в другом городе, необходимость одновременного производства нескольких следственных действий и т.п.).

Необходимо отметить, что специфической особенностью института отдельного поручения является запрет делегирования полномочий по принятию процессуальных решений. Логика законодателя в данном вопросе достаточно проста и понятна: любое процессуальное решение требует оценки всей имеющейся в уголовном деле совокупности доказательств.

1. Надлежащим субъектом оценки, обеспечивающей законность и обоснованность принимаемых процессуальных решений, может выступать только лицо, ведущее производство по уголовному делу, поскольку именно в его распоряжении находятся все материалы уголовного дела.
2. Из данного правила вытекает и иное не менее важное процессуальное последствие, сформулированное Конституционным Судом РФ, а именно — неприменение института отвода к должностным лицам, действующим в рамках отдельного письменного поручения.6.

Процессуальные средства взаимодействия с лицом, ведущим производство по делу: ходатайства и жалобы. Виды жалоб в уголовном процессе. Ходатайства и жалобы в уголовном судопроизводстве следует рассматривать в качестве единого правового института, к использованию которого могут прибегать участвующие в уголовном процессе частные лица независимо от их процессуального статуса с целью реализации своих прав и законных интересов в ходе производства по уголовному делу.

А) ходатайства Ходатайство представляет собой официальное обращение участника уголовного судопроизводства к лицу, ведущему производство по уголовному делу, с требованием совершения определенных процессуальных действий либо принятия определенных процессуальных решений. По общему правилу ходатайство может быть заявлено в любой момент производства по уголовному делу (исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом).

Устное ходатайство подлежит отражению в протоколе процессуального действия или судебного заседания, письменное ходатайство приобщается к уголовному делу. По содержанию заявленное ходатайство должно быть направлено: 1) на установление обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, что, как правило, предполагает производство определенных следственных действий (например, ходатайство о назначении судебной экспертизы); 2) на обеспечение прав и законных интересов лица, заявившего ходатайство или представляемого им лица, что в свою очередь может означать как производство «иных процессуальных действий» (например, ознакомление с материалами дела), так и принятие необходимых процессуальных решений (например, изменение меры пресечения).

Следует обратить внимание, что до недавнего времени законодатель ограничивал круг лиц, имеющих право на заявление ходатайств, перечнем только тех участников, которые прямо приведены в ст.119 УПК РФ. При этом данный перечень имел исчерпывающий характер. Однако судебная практика (главным образом за счет правовых позиций Конституционного Суда РФ) развивалась в сторону расширения перечня участников, имеющих право на заявление ходатайств в ходе производства по уголовному делу.

В частности, Конституционный Суд, опираясь на сформулированную им универсальную правовую позицию, согласно которой «предоставление гарантируемых Конституцией прав и свобод в уголовном судопроизводстве должно быть обусловлено фактическим положением лица как нуждающегося в обеспечении соответствующих прав», указал на необходимость применять содержащиеся в ст.119 УПК РФ нормативные предписания не изолированно, а в системном единстве с нормами уголовно-процессуального закона, устанавливающими процессуальный статус иных участников процесса.

1. Таким образом, с точки зрения Конституционного Суда РФ, нет никаких формальных препятствий для заявления ходатайств любыми лицами, чьи права и интересы затронуты производством по уголовному делу (например, свидетелями).
2. Поэтому, учитывая сложившуюся правоприменительную практику по данному вопросу, законодатель отказался от исчерпывающего перечня соответствующих участников процесса, дополнив ч.1 ст.119 УПК РФ следующими положениями: « представитель администрации организации и иное лицо, права и законные интересы которых затронуты в ходе досудебного или судебного производства, вправе заявить ходатайство о производстве процессуальных действий или принятии процессуальных решений».

С правом участника процесса на заявление ходатайства корреспондирует обязанность лица, осуществляющего производство по делу, разрешить заявленное ходатайство по существу путем вынесения соответствующего процессуального решения. По общему правилу заявленное ходатайство подлежит рассмотрению и разрешению непосредственно после его заявления.

Однако на стадии предварительного расследования предельный срок рассмотрения и разрешения ходатайств может составлять до трех суток со дня его заявления, если немедленное принятие решения по ходатайству невозможно ( ст.121 УПК РФ). Что касается формы процессуального решения, принимаемого по итогам рассмотрения заявленного ходатайства, то согласно положению, сформулированному в ст.122 УПК РФ, решение об удовлетворении либо о полном или частичном отказе в удовлетворении заявленного ходатайства выносится в форме постановления (дознавателем, следователем, судьей) или определения (судом).

Однако применительно к процессуальной регламентации отдельных стадий процесса вышеприведенное требование закона не столь категорично, что выражается в отсутствии обязанности при положительном разрешении заявленного ходатайства выносить каждый раз отдельное процессуальное решение.

В частности, в рамках досудебного производства положения ч.4 ст.159, ч.3 ст.219 УПК РФ обязывают лицо, осуществляющее предварительное расследование, выносить соответствующие процессуальные решения только в случае полного или частичного отказа в удовлетворении ходатайства. Подобный подход представляется оправданным, но исключительно в тех случаях, когда производимые на основании заявленного ходатайства процессуальные действия или принимаемые процессуальные решения, направленные на его удовлетворение, вносят правовую определенность по существу поставленного перед должностным лицом вопроса.

Скажем, ходатайство о назначении судебной экспертизы разрешается вынесением одноименного постановления. Очевидно, что в такой ситуации процессуальное решение о назначении судебной экспертизы ясно и однозначно свидетельствует о положительном разрешении заявленного ходатайства.

Если же результат рассмотрения ходатайства автоматически не влечет совершения процессуальных действий или принятия процессуальных решений, свидетельствующих о его положительном разрешении, то решение об удовлетворении заявленного ходатайства требует процессуального оформления в письменном виде. В частности, примером может служить решение (постановление) об исключении доказательств, принимаемое по ходатайству сторон, поскольку в такой ситуации иные процессуальные средства не способны внести ясность по существу поставленного вопроса.

Решение, принимаемое по ходатайству лица, может быть обжаловано как в ведомственном (в вышестоящий орган или вышестоящему должностному лицу), так и в судебном порядке. Вместе с тем следует отметить, что если решение о полном или частичном отказе в удовлетворении заявленного ходатайства, как правило, подлежит обжалованию, поскольку имеет юрисдикционный характер, то решение об удовлетворении ходатайства может обладать как «юрисдикционными», так и «административными» свойствами (если использовать приведенную выше терминологию западной процессуальной доктрины).

В первом случае обжалованию подлежит не само по себе решение об удовлетворении заявленного ходатайства (его как отдельного процессуального документа может и не быть), а принимаемые на его основе процессуальные решения (скажем, постановление о прекращении либо о приостановлении производства по уголовному делу).

Во втором случае если производимые на основании ходатайства процессуальные действия имеют «неюрисдикционный» (так называемый «административный») характер (производство судебной экспертизы, допрос свидетеля), то не подлежит обжалованию соответственно и решение об удовлетворении ходатайства, что не мешает сторонам ставить вопрос о признании полученных доказательств недопустимыми, в том числе с помощью очередного ходатайства.

Б) жалобы Действующий уголовно-процессуальный закон предусматривает три основных варианта обжалования процессуальных решений и действий, которые могут быть использованы в ходе производства по уголовному делу: 1) обжалование участниками уголовного судопроизводства действий и решений органов предварительного расследования, принимаемых в ходе досудебного производства по уголовному делу — ч.ч.1 — 3 ст.124 и ч.1 ст.125 УПК РФ; 2) обжалование должностными лицами, осуществляющими производство по уголовному делу, действий и решений прокурора и руководителя следственного органа в вышестоящий орган или вышестоящему должностному лицу — ч.4 ст.124 УПК РФ и др.; 3) обжалование судебных решений в инстанционном порядке — ст.127 УПК РФ.

Другими словами, надо различать: а) жалобы, которые являются процессуальным средством взаимодействия участвующих в уголовном процессе частных лиц с должностным лицом, ведущим производство по уголовному делу, — такие жалобы характерны для досудебного производства; б) жалобы sui generis (иерархические «жалобы» должностных лиц, например, следователя на указания своего руководителя вышестоящему руководителю); в) судебно-инстанционные жалобы (апелляционная, кассационная, надзорная) — такие жалобы характерны для судебного производства.

1. При этом, строго говоря, само понятие «жалоба» предполагает, что речь идет об обращении частного лица, несогласного с действиями и решениями органов расследования или суда, затрагивающими его права и интересы.
2. Использование категорий «жалоба» или «обжалование» применительно к должностным лицам возможно лишь в условном смысле, поскольку они не «жалуются», а имеют право в некоторых случаях официально изложить свою позицию, расходящуюся с позицией их ведомственного руководителя, прокурора или суда.

Поэтому, например, закон говорит об апелляционных (кассационных, надзорных) представлениях, а не о «жалобах» прокурора, которые ранее именовались «протестами». Если подробнее остановиться на институте жалобы как способе процессуального взаимодействия участников процесса с должностным лицом, ведущим производство по делу в досудебных стадиях, то закон допускает возможность обжалования участниками уголовного судопроизводства действий и решений органов расследования в ведомственном (в вышестоящий орган или вышестоящему должностному лицу), прокурорско-надзорном и судебном порядке.

• Правом обжалования обладают любые лица, чьи права и интересы затрагиваются производимыми процессуальными действиями и принимаемыми процессуальными решениями.
• Иначе говоря, речь идет не только об участниках уголовного процесса в строгом смысле, обладающих официальным процессуальным статусом, полученным в рамках производства по делу (скажем, обвиняемых, потерпевших, свидетелях), но и об иных лицах, в той или иной степени вовлеченных в уголовное судопроизводство.

В частности, в качестве таковых могут выступать поручитель, залогодатель, заявитель, которому отказано в возбуждении уголовного дела, и т.п. По действующему УПК РФ ведомственный порядок обжалования не является обязательным этапом, предшествующим обращению с жалобой в суд или прокурору.

1. Поэтому допустимо как применение ведомственного порядка обжалования с возможностью последующего обращения в суд, так и непосредственно судебное обжалование действий и решений лица, осуществляющего производство по уголовному делу, а также независимо от этого обращение к прокурору.
2. Кроме того, не исключено обращение с жалобой на конкретное действие или решение одновременно в ведомственном, прокурорско-надзорном и (или) судебном порядке.

Поэтому в связи с наличием у лица права по собственному усмотрению выбирать тот или иной алгоритм обжалования Пленум Верховного Суда РФ рекомендовал судам каждый раз выяснять, не воспользовался ли заявитель ведомственным или прокурорско-надзорным порядком обжалования и не имеется ли решения об удовлетворении такой жалобы.

В случае удовлетворения поступившей жалобы вышестоящим органом или прокурором судья в зависимости от этапа ее рассмотрения выносит постановление об отказе в принятии ее к рассмотрению либо о прекращении производства по жалобе. Аналогичные решения выносятся в случае, если предварительное расследование по уголовному делу окончено и уголовное дело направлено в суд для рассмотрения по существу, кроме случаев, когда ставится вопрос о признании незаконными и необоснованными решений и действий (бездействия), которые в соответствии с УПК РФ не могут быть предметом судебной проверки их законности и обоснованности на стадии судебного разбирательства.

Следует обратить внимание, что при этом недопустим обратный алгоритм обжалования действий и решений органов предварительного расследования: от судебного к ведомственному или прокурорскому порядку. В данной ситуации подлежит применению одно из правил преюдиции, согласно которому обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным решением, признаются прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки ( ст.90 УПК РФ).

Необходимо добавить, что уголовно-процессуальный институт жалобы применим также к порядку обжалования действий и решений должностных лиц органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, принимаемых в порядке выполнения отдельного письменного поручения лица, ведущего производство по уголовному делу.

Вместе с тем обжалование действий вышеуказанных должностных лиц, осуществленных ими в ходе оперативно-розыскных мероприятий, но вне рамок отдельных письменных поручений, производится в порядке административного судопроизводства, Кроме того, в аналогичном порядке производится обжалование отказа в предоставлении лицу, виновность которого не доказана в установленном законом порядке, полученной о нем при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий информации либо предоставление данной информации в неполном объеме ( ст.5 Федерального закона от 12 августа 1995 г.

• N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»).
• Таким образом, в ситуации, когда оперативно-розыскная деятельность (ОРД) имеет акцессорный по отношению к уголовному судопроизводству характер и осуществляется, соответственно, на основании отдельного письменного поручения лица, ведущего производство по уголовному делу, обжалование действий и решений органов ОРД производится в порядке ст.125 УПК РФ.

Вышеуказанный порядок обжалования распространяется и на случаи производства оперативно-розыскных мероприятий в рамках доследственной проверки ( ч.1 ст.144 УПК РФ), т.е. до появления уголовного дела в официальном смысле. Рассмотрение жалоб участников процесса на действия или решения органов расследования является исключительной компетенцией районного суда чаще всего по месту производства предварительного расследования.

Но в некоторых случаях, когда уголовное дело подследственно органу предварительного расследования, юрисдикция которого охватывает сразу несколько районов, в том числе район, на территории которого совершено преступление, а фактическое месторасположение данного органа не совпадает с районом совершения преступления, то жалобу рассматривает районный суд по месту совершения преступления.7.

Пределы производства по уголовному делу и их формирование. Пределы производства по уголовному делу представляют собой классический институт уголовно-процессуального права, присущий любой уголовно-процессуальной системе вне зависимости от ее типа, хотя надо признать, что учение о пределах производства в большей мере разработано в континентальной науке уголовного процесса.

1. Его основу составляет тезис о том, что производство по уголовному делу не может быть «беспредельным» (безграничным), а должно осуществляться в строго обозначенной системе координат.
2. Принято выделять две основные системы координат, в рамках которых уголовное дело возникает и движется по стадиям процесса: пределы производства in rem — по кругу деяний, предполагающие связь производства по делу конкретным фактом или эпизодом преступного деяния, и пределы производства in personam — по кругу лиц, означающие ограничение производства по делу не только кругом деяний, но и кругом лиц, предположительно их совершивших.

Для российского уголовного процесса, традиционно принадлежащего к континентальному типу, характерным является формирование пределов производства по уголовному делу уже на начальном этапе предварительного расследования (в отличие от англосаксонской правовой системы).

Поэтому важнейшей аксиомой служит положение о том, что возбуждение уголовного дела, выступающее начальным моментом производства предварительного расследования, формирует пределы только in rem — по кругу деяний. При этом пределы производства in rem имеют абсолютный характер в том смысле, что дальнейшее производство по делу, его расследование и в конечном итоге разрешение по существу возможны только по тому факту (эпизоду) преступного деяния, в отношении которого состоялось процессуальное решение о возбуждении уголовного дела.

Соответственно, выявление в ходе расследования каких-либо новых эпизодов, которые могут быть связаны либо не связаны с расследуемыми преступными деяниями по различным объективным и субъективным причинам, для начала осуществления по ним полноценной процессуальной деятельности требует принятия решения в форме постановления о возбуждении уголовного дела.

Это в свою очередь служит процессуальной гарантией от незаконного и необоснованного производства по делу, выражающейся не только в необходимости начала расследования в отношении каждого выявленного преступного деяния по строго определенной процессуальной форме, но и в обязанности принятия соответствующего итогового процессуального решения по конкретному факту (эпизоду) преступного деяния.

Вышеприведенное положение обеспечивает реализацию таких основополагающих принципов уголовного судопроизводства, как принципы res judicata (каждое уголовное дело должно быть разрешено вступившим в законную силу и по общему правилу непоколебимым судебным решением) и non bis in idem (лицо нельзя преследовать дважды за одно и то же деяние).

Пределы производства in personam в отличие от пределов in rem имеют относительный характер, что предполагает возможность их изменения в ходе расследования по уголовному делу по мере установления всех обстоятельств исследуемого события, а также круга лиц, причастных к совершению данного преступного деяния.

Соответственно, установление каждый раз «новых» соучастников преступления, по факту совершения которого ведется производство по уголовному делу, в целом не препятствует его дальнейшему движению, но требует персонификации уголовного судопроизводства путем привлечения в качестве обвиняемого каждого из этих соучастников.

• Таким образом, с позиции классического подхода формирование пределов производства как in rem, так и in personam вызывает необходимость принятия процессуального решения строго определенного вида и предполагает разновременное формирование пределов производства in rem — в начальный момент производства по делу и in personam — при наличии достаточных доказательств, дающих основание для обвинения конкретного лица в совершении преступления.
• Однако, учитывая некоторое забвение института пределов производства по уголовному делу в отечественной процессуальной доктрине и правоприменительной практике, к сожалению, нередко возникают его отдельные деформации, находящие выражение, в частности, в следующем:
• — в отказе признавать необходимость возбуждения уголовного дела по каждому эпизоду преступного деяния, если новые факты (эпизоды) выявлены в ходе расследования других преступных деяний;
• — в возникающем иногда стремлении связывать пределы производства in rem не только фактической стороной исследуемого события (деяния), но и его уголовно-правовой квалификацией, что позволяет «обходить» принципы res judicata и non bis in idem посредством иной уголовно-правовой оценки исследуемого события, проводя якобы новое производство по тому же факту (данный подход, безусловно, является недопустимым);

— в попытках формирования пределов производства не только in rem, но и in personam уже в начальный момент производства по делу в отсутствие достаточных фактических данных не только об обстоятельствах совершенных деяний, но и о лицах, их совершивших, что ставит в определенный «процессуальный» тупик дальнейшее производство в случае установления новых соучастников преступления; при этом признание возможности возбуждения уголовного дела каждый раз по тому же факту, но в отношении вновь установленных лиц не может быть признано правильным в юридико-техническом аспекте движения уголовного дела (наличие нескольких производств по одному эпизоду, необоснованное дублирование процессуальных действий, отсутствие разумной процессуальной экономии и т.п.).

Однако следует признать, что на сегодняшний день российская процессуальная доктрина и правоприменительная практика постепенно отходят от признания «нормальным» явлением вышеприведенных деформаций и демонстрируют стремление к возврату в русло классических подходов к формированию пределов производства по уголовному делу.8.

Техника расширения и сужения пределов производства по уголовному делу. Итак, как уже отмечалось выше, объем производства по уголовному делу характеризуется его пределами, в качестве которых выступают круг деяний (in rem ), в связи с наличием которого ведется производство по уголовному делу, и круг лиц (in personam), предположительно их совершивших.

1. При этом пределы производства могут меняться посредством использования строго определенных процессуальных институтов, предусмотренных законом. К таковым относятся:
2. — институты соединения и выделения уголовных дел, предназначенные соответственно для расширения и сужения пределов производства как in rem, так и in personam в зависимости от оснований их применения в рамках производства по конкретному уголовному делу.
3. — институт частичного прекращения уголовного дела по отдельным фактам (эпизодам), когда сужаются пределы производства по уголовному делу in rem ;
4. — институт прекращения уголовного преследования в отношении отдельных лиц (обвиняемых) на том этапе движения уголовного дела, когда пределы производства сформированы не только in rem, но и in personam (данный процессуальный институт обеспечивает возможность сужения пределов in personam при производстве по уголовному делу).
5. § 3. Уголовно-процессуальные функции

1. Множественность критериев разграничения уголовно-процессуальных функций. Понятие «уголовно-процессуальная функция» многозначно. Его содержание зависит главным образом от признания или непризнания связи данного понятия с принципом состязательности и равноправия сторон.

Иными словами, первичным является выбор критерия, на основании которого разграничиваются уголовно-процессуальные функции. В то же время следует иметь в виду, что в уголовно-процессуальной теории не может быть единственного критерия для разграничения уголовно-процессуальных функций. Таких критериев несколько, и все они одинаково важны.

Одни критерии получили развитие в современной российской уголовно-процессуальной науке. Другие по сугубо историческим причинам оказались утрачены, хотя считались основополагающими, например, в ходе Судебной реформы 1864 г. Как бы то ни было, задачей современной российской доктрины уголовного процесса является комплексный анализ всех основных критериев разграничения уголовно-процессуальных функций, независимо от того, учтены они в действующем российском уголовно-процессуальном законодательстве или нет.

• Правильное уяснение всей совокупности этих критериев необходимо не только в общетеоретическом смысле, но и с точки зрения понимания путей развития российского уголовного процесса.2.
• Разделение функций обвинения, защиты и разрешения дела.
• В российской науке уголовного процесса уголовно-процессуальные функции традиционно рассматриваются в рамках принципа состязательности сторон как основные направления уголовно-процессуальной деятельности участников уголовного процесса, а именно обвинение, защита и разрешение дела.

При таком подходе значение правильного определения уголовно-процессуальной функции участника процесса заключается, во-первых, в обеспечении запрета соединения в одном лице функций обвинения и разрешения дела. Поскольку «разрешение дела» в контексте принципа состязательности сторон есть функция суда, смысл названного запрета состоит в обеспечении беспристрастности суда, без чего не может быть достигнута самостоятельность судебной власти.

1. Если бы суд одновременно выдвигал обвинение и оценивал его обоснованность, говорить о незаинтересованности суда в исходе дела не приходилось бы.
2. Во-вторых, обособление функции обвинения и появление обвинителя требует выделения функции защиты и введения в процесс фигуры защитника,
3. Возможность искать помощи защитника, не полагаясь на обязанности государственных органов по обеспечению прав обвиняемого, получила название формальной защиты,

«Процесс, где обвиняемый поставлен лицом к лицу против обвинителя, вооруженного всесильной помощью государства, недостоин имени судебного разбирательства; он превращается в травлю», — писал еще в XIX столетии выдающийся российский процессуалист И.Я. Фойницкий.

Кроме формальной защиты, существует понятие материальной защиты, обнимающее все средства и способы по опровержению обвинения, осуществляемые как самим обвиняемым (реализация всех предоставленных ему законом прав для защиты от обвинения), так и ex officio государственными органами, обязанными по долгу службы предпринять все меры для защиты любого лица от необоснованного обвинения.

Наличие понятия «материальная защита» затрудняет отделение уголовно-процессуальной функции защиты от функций обвинения и разрешения уголовного дела. Так, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 29 июня 2004 г. N 13-П сделал вывод, что «по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм положения ч.2 ст.15 УПК не исключают необходимость использования прокурором, следователем, дознавателем в процессе уголовного преследования всего комплекса предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер по охране прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве.

Осуществление указанными лицами своей процессуальной функции именно в таком объеме, гарантируемое особым процессуальным статусом и полномочиями прокурора, следователя, дознавателя обеспечивает в рамках уголовного судопроизводства выполнение государством своей обязанности по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина, их обеспечению правосудием».

Таким образом, процессуально корректное разграничение функций защиты, обвинения и разрешения уголовного дела возможно только при строго формальном понимании функции защиты (защита в формальном смысле).3. Разделение полицейской, прокурорской и судебной функций.

• Несмотря на то что законодатель отдал предпочтение традиционной трактовке понятия уголовно-процессуальной функции, она не является совершенной.
• Дело в том, что в уголовном процессе смешанной формы возникают уголовно-процессуальные функции, выходящие за рамки принципа состязательности и равноправия сторон (например, функция производства предварительного следствия).

Поэтому в науке уголовного процесса сформировался подход к понятию уголовно-процессуальной функции, выводящий ее не из принципа состязательности, а из теории разделения властей как гарантии личной свободы граждан. Как государственные полномочия распределяются между конкретными государственными органами во избежание злоупотреблений, так и в уголовном процессе полномочия по расследованию и разрешению уголовных дел распределяются между различными органами и должностными лицами, которые к тому же нередко принадлежат к различным ветвям государственной власти в конституционно-правовом смысле.

Институциональный аспект такого разделения заключается в обособлении полицейской, прокурорской и судебной функций. В данном случае уголовно-процессуальная функция обретает значение совокупности полномочий определенного государственного органа, а критерием классификации выступает именно принадлежность указанного органа к той или иной ветви власти.

Так, во французском уголовно-процессуальном законодательстве описанному разделению функций придается настолько большое значение, что норма о нем после принятия Закона от 15 июня 2000 г. помещена в преамбулу УПК Франции 1958 г.: «В уголовном процессе должно обеспечиваться разделение государственных органов, ответственных за публичный иск и судебную деятельность».

Судебная функция реализуется органами судебной власти (поскольку таковые обладают качествами самостоятельности и независимости) и состоит в установлении обстоятельств дела (следственная составляющая) и принятии на их основе процессуальных решений (юрисдикционная составляющая) в рамках определенной процедуры, в том числе и решений об ограничении прав личности (применении мер принуждения).

Полицейская функция реализуется органами исполнительной власти, по своей природе наиболее приспособленными к такого рода деятельности. Будучи сходной со следственной составляющей судебной функции, полицейская функция обычно не связывается определенной формой и лишена юрисдикционной составляющей.

• Поэтому и результаты полицейской деятельности имеют, как правило, вспомогательное значение по отношению к судебной деятельности.
• Очевидно, что в рамках полицейской функции не должны применяться и меры принуждения, за исключением кратковременного задержания.
• Прокурорская функция стоит особняком, так как единого подхода к определению места прокуратуры в системе разделения властей не сложилось.

Традиционно в континентальной Европе прокуратура входит в состав министерства юстиции, но действует при судах, занимая тем самым промежуточное положение между исполнительной и судебной властью. Этим положением определяется и специфика содержания прокурорской функции.

• По отношению к судебным органам прокурорская функция реализуется через обвинительные полномочия : формулирование первоначального обвинения, поддержание государственного обвинения в суде, обжалование вынесенных приговоров.
• Значение описанного разделения функций состоит в обеспечении независимости судебной власти и создании гарантий личной свободы:
• — во-первых, органы исполнительной власти лишены возможности по ограничению свободы личности иначе как путем обращения к судебной власти. С другой стороны, от злоупотреблений застрахована и судебная власть, так как «если судебная власть соединена с исполнительной, то судья получает возможность стать угнетателем»;
• — во-вторых, прокуратура хотя и формулирует обвинение, но лишена возможности сбора сведений, пригодных для исследования в суде (судебных доказательств). Таким положением компенсируется зависимость прокуратуры от администрации, неизбежная при организационной принадлежности министерству юстиции;
• — в-третьих, автономия судебной функции обеспечивает самостоятельность судебной власти по отношению как к администрации (через запрет на использование в суде данных полицейского расследования), так и по отношению к прокуратуре (через освобождение от обязанности инициировать расследование и возможность распоряжаться обвинением путем реализации юрисдикционных полномочий).
• Как и сама теория разделения властей, которую сложно обнаружить воплощенной в «чистом» виде, описанное разделение уголовно-процессуальных функций при реализации в законе претерпевает трансформации, на которые в дальнейшем будет обращаться внимание читателя.

4. Разделение уголовно-процессуальных функций обвинения, предварительного следствия и разрешения дела. Разграничение полицейских, прокурорских и судебных функций проводится не только по принадлежности к той или иной ветви власти, но и по содержанию реализуемых в рамках этих функций полномочий.

Для уголовного процесса смешанной формы классическим стало выделение уголовно-процессуальных функций обвинения, предварительного следствия и разрешения дела. Наиболее яркое воплощение такой подход нашел опять-таки в уголовном процессе Франции — страны, сформировавшей к началу XIX столетия теоретические основы современного уголовного процесса континентального типа.

При этом следует иметь в виду, что предварительное следствие есть в данном случае судебная функция, осуществляемая особым следственным судьей. Значение выделения названных функций заключается в обеспечении беспристрастности участников процесса путем воспрещения возложения нескольких функций на одно лицо.

1. В частности, запрет соединения функций обвинения и предварительного следствия приводит к тому, что следственный судья не связан выводом о наличии признаков преступления, сделанным прокурором при возбуждении уголовного преследования (публичного иска).
2. В то же время сам следственный судья ни при каких условиях не вправе в такой ситуации инициировать уголовное преследование, что приводит к подлинно независимому следствию и минимизирует репрессивные начала в деятельности следственных юрисдикций.

Аналогично, недопущение соединения в одном лице функций предварительного следствия и разрешения дела (хотя по предыдущей классификации обе эти функции относятся к числу судебных) позволяет суду объективно исследовать материалы, собранные на стадии предварительного следствия.

Иначе говоря, судья, производивший предварительное следствие (следственный судья), никогда не вправе рассматривать уголовные дела по существу. Заметим, что в рамках данной классификации существование функции защиты нисколько не отрицается, однако подчеркивается, что обязанность защищать возлагается не только на защитника, но и на все государственные органы (материальная защита).5.

«Синтетическое» определение уголовно-процессуальной функции. Помимо описанных существует подход, в рамках которого под уголовно-процессуальной функцией предлагается понимать место и роль участника уголовного процесса в достижении цели и решении задач конкретного этапа уголовного процесса и, соответственно, уголовного процесса в целом.

Специфика данного подхода в том, что он, во-первых, учитывает изменение уголовно-процессуальной функции участника при смене стадий процесса. Например, функция суда, ранее обозначенная как «разрешение уголовного дела», является таковой относительно основного вопроса последнего. Однако при смене производств по уголовному делу функция суда конкретизируется применительно к цели того или иного производства.

В частности, в предварительном производстве по делу в российском уголовном процессе на суд возлагается функция обеспечения возможности разрешения дела. В проверочных производствах (апелляция, кассация) суд выполняет функцию обеспечения законности, обоснованности и справедливости вынесенного решения.

Во-вторых, при определении уголовно-процессуальной функции как роли участника процесса появляется возможность объяснить, почему тот или иной участник выполняет конкретный вид деятельности, достаточными ли полномочиями он для этого наделен? Так, если функцией суда в предварительном производстве является обеспечение возможности разрешения дела, то суду необходимы полномочия по недопущению к судебному рассмотрению голословных обвинений, выдвинутых без достаточных оснований.

Между тем действующее российское уголовно-процессуальное законодательство не предоставляет суду такую возможность. Как видно, описанный подход не противоречит рассмотренным выше, но развивает и, если угодно, синтезирует их. Именно поэтому он обозначен здесь в качестве «синтетического».

1. § 4. Уголовно-процессуальные правоотношения 1.
2. Сложность постановки вопроса об уголовно-процессуальных правоотношениях.
3. В течение длительного времени проблема правоотношений не находила отклика в уголовно-процессуальной теории, рассматривавшей уголовный процесс исключительно через призму учений о производстве по уголовному делу и его пределах, следственных действиях, процессуальных решениях, стадиях уголовного процесса и прочих процессуальных инструментах, обеспечивающих возникновение уголовного дела, его поступательное движение и разрешение.

Не оставались, разумеется, без пристального внимания процессуалистов и различные права участников уголовного процесса, прежде всего право на защиту, однако их выделение и развитие не приводило к попыткам сконструировать в уголовном процессе общую теорию неких специальных уголовно-процессуальных правоотношений.

Впервые понятие «отношение» было привнесено в теорию уголовного процесса на рубеже XIX и XX вв. германской доктриной, переложившей на уголовно-процессуальную почву известное учение выдающегося немецкого юриста Оскара Бюлова, видевшего сущность гражданского процесса в трехстороннем юридическом отношении между сторонами и судом.

Некоторые немецкие процессуалисты заговорили о том, что уголовный процесс также представляет собой «публично-правовое последовательно развивающееся юридическое отношение между судом и сторонами в видах установки и эвентуального выполнения государственного требования о наказании».

• В результате возникла и стала развиваться так называемая теория уголовного процесса как юридического отношения,
• Надо признать, что данная теория не получила заметного распространения в других странах Европы (во Франции, Бельгии, Великобритании и т.п.), даже в самой Германии оставшись одной из частных научных теорий.

Пожалуй, наибольший резонанс она приобрела в России, где была расценена некоторыми авторитетными юристами в качестве единственно возможного подлинно научного направления развития уголовного процесса и легла в основу построения двух очень известных в свое время учебников.

Впрочем, основная слабость концепции уголовного процесса как юридического отношения заключалась в абсолютной невозможности объяснения с ее помощью уголовного процесса континентального типа, в структуре которого важнейшее значение имеет предварительное производство (дознание, предварительное следствие и т.д.), где нет не только сторон, но нередко и суда, и в рамках которого следствие и суд обязаны самостоятельно установить обстоятельства дела безотносительно к активности сторон (принцип материальной истины).

К тому же речь здесь шла о некоей попытке глобального осмысления сущности уголовного процесса, мало чем могущей помочь с точки зрения уяснения природы автономных процессуальных взаимоотношений конкретных участников уголовного процесса. Советская уголовно-процессуальная теория, построенная на полном отсутствии судебного контроля в ходе досудебного производства, допускавшая отсутствие сторон (стороны обвинения) даже в ходе судебного разбирательства и т.п., в чистом виде не восприняла и не могла воспринять дореволюционную теорию уголовного процесса как юридического отношения суда и сторон.

• Однако нет сомнений, что в доктринальном плане данная теория в определенной мере повлияла на советских процессуалистов, поскольку именно они в отличие от большинства своих западных коллег стали разрабатывать учение об «уголовно-процессуальных отношениях».
• На этот раз усилия были направлены, впрочем, не на объяснение глобальной сущности уголовного процесса, а на выявление реальных правовых связей (отношений), возникающих между многочисленными участниками уголовного процесса, действующими далеко не только в рамках упрощенной схемы «суд — стороны».

В самом общем виде речь шла о том, что уголовно-процессуальные нормы регулируют определенные отношения в сфере уголовного процесса, которые в силу этого становятся не просто «уголовно-процессуальными отношениями», но подлинными правоотношениями, без изучения которых уголовно-процессуальная наука опять-таки не может развиваться.

Такой подход означал не что иное, как адаптацию дореволюционной теории процесса как юридического отношения к общетеоретическому учению о правоотношении, в наиболее яркой форме предстающему в рамках гражданского обязательственного права (право обязанность; кредитор должник и т.п.). По аналогии с обязательственным правом в уголовно-процессуальной теории также стали говорить о том, что каждому субъективному праву в уголовном процессе корреспондирует чья-то обязанность, и наоборот: наличие обязанности непременно означает наличие встречного индивидуального субъективного права и т.п.

Однако советская концепция уголовно-процессуальных правоотношений, в той или иной мере господствующая в России до сих пор, не только не сняла всех возникающих теоретических проблем, но поставила еще больше вопросов. С чьим субъективным правом корреспондирует, например, обязанность следователя возбудить уголовное дело в случае обнаружения признаков преступления, особенно если по данному делу нет потерпевшего (налоговые преступления, убийство, преступления против интересов государства и т.п.)? Здесь можно говорить только о «праве» общества в целом требовать уголовного преследования и наказания лиц, совершающих общественно опасные деяния.

Но значит ли это, что в данном случае следователь находится в «правоотношении» с обществом, и обладает ли общество правосубъектностью, чтобы иметь какие-либо субъективные права в формальном смысле? Или рассмотрим в качестве другого примера обязанность свидетеля дать показания. Можно ли сказать, что с данной обязанностью корреспондирует «право» следователя допросить свидетеля? Нет, нельзя, так как следователь не осуществляет некие субъективные права, а выполняет свои обязанности по установлению обстоятельств дела.

Иными словами, с обязанностью свидетеля дать показания корреспондирует обязанность следователя вызвать и допросить всех лиц, чьи показания необходимы для установления обстоятельств дела. В результате мы получаем не привычный вариант «право обязанность», а совершенно не вписывающуюся в классическое учение о правоотношении модель «обязанность обязанность».

При этом если уж говорить в данной ситуации о чьих-то «правах», то вновь лишь в том смысле, что общество, с одной стороны, имеет право требовать от служащих ему и на выделяемые им деньги должностных лиц (следователь) надлежащего исполнения обязанностей по расследованию преступлений, а с другой стороны, оно вправе требовать от всех своих членов-сограждан (свидетель) максимального содействия в установлении обстоятельств уголовных дел и их справедливом разрешении.

Уголовно-процессуальная теория, пытаясь снять хотя бы часть возникающих проблем, выдвинула концепцию односторонних властных полномочий, согласно которой в уголовном процессе возможны односторонние обязанности, с которыми не корреспондируют никакие конкретные права (вспомним, пример с возбуждением уголовного дела), и односторонние права, с которыми не корреспондируют никакие конкретные обязанности (право следователя прекратить уголовное дело).

1. Но и эта концепция не только не дает ответа на возникающие вопросы, но и ставит новые и новые.
2. Можно ли, скажем, говорить об обязанности следователя прекратить уголовное дело при наличии к тому оснований как о его «субъективном праве»? В целом учение об уголовно-процессуальных правоотношениях продолжает оставаться одним из самых спорных разделов отечественной уголовно-процессуальной теории.

Наличие таких правоотношений почти ни у кого не вызывает сомнений, однако их конкретное содержание продолжает для многих оставаться научной загадкой. Ясно одно: классическая доктрина правоотношений, выработанная общей теорией права на основании гражданского обязательственного права с присущей ему дихотомией взаимоотношения двух частных лиц (кредитора и должника), не может быть механически перенесена на уголовно-процессуальную почву.

Здесь требуются иные решения, учитывающие специфику уголовно-процессуального права и его публично-правовую составляющую, ведь незримым участником любого публично-правового отношения является общество, в чьих интересах и реализуется уголовно-процессуальная деятельность.2. Содержание уголовно-процессуальных правоотношений: права, обязанности, полномочия, ответственность.

Специфика уголовно-процессуальных правоотношений заключается в том, что их участниками являются как частные лица (физические и юридические), действующие исключительно от своего имени, так и должностные лица и государственные органы, действующие от имени государства, которое в свою очередь представляет интересы общества, а также профессиональные и иные представители, действующие с целью оказания юридической помощи в интересах частных лиц, но при этом обеспечивающие и интересы общества в целом.

Частные лица обладают в уголовном процессе субъективными правами и несут юридические обязанности в полном соответствии с хрестоматийным общетеоретическим учением о правоотношении. Сложнее обстоит дело с должностными лицами и государственными органами, применительно к которым уголовно-процессуальный закон также часто использует категории «право» и «обязанность».

Однако в данном случае речь идет о совершенно другом: должностные лица обладают в рамках уголовно-процессуальных отношений не субъективными правами и юридическими обязанностями (иначе они превратились бы в частных лиц), а полномочиями, При этом в тех случаях, когда законодатель предоставляет должностному лицу или государственному органу при реализации его полномочий возможность дискреционного усмотрения для учета конкретных обстоятельств дела, он использует понятие «право» (право следователя на обыск; право суда апелляционной инстанции непосредственно допросить свидетеля и т.п.), а в тех случаях, когда он такую возможность не предоставляет, он оперирует категорией «обязанность» или иными лингвистическими формами абсолютного долженствования («обвинение должно быть предъявлено не позднее трех суток со дня вынесения постановления» и т.п.).

• Еще более сложен вопрос о профессиональных (адвокаты) и приравненных к ним (близкие родственники, выполняющие функцию защитника и т.п.) участниках, оказывающих в уголовном процессе юридическую помощь частным лицам.
• Они не осуществляют никаких властных полномочий, однако нельзя говорить и о наличии у них субъективных прав и юридических обязанностей в традиционном понимании, поскольку уголовный процесс не затрагивает их частных интересов.

В этом смысле данные участники наделены особыми профессиональными обязанностями, Они реализуют их через определенные правомочия, чаще всего выражаемые конструкциями «право» или «полномочие» ( ст.53 УПК РФ), посредством которых они обязаны оказывать эффективную юридическую помощь соответствующим частным лицам (обвиняемому, потерпевшему и т.п.).

Таким образом, по содержанию уголовно-процессуальные правоотношения состоят из: а) субъективных прав частных лиц; б) юридических обязанностей частных лиц; в) полномочий должностных лиц и государственных органов; г) профессиональных обязанностей адвокатов и иных лиц, оказывающих частным лицам юридическую помощь.

В такой ситуации уголовно-процессуальные правоотношения представляют собой различные комбинации указанных элементов: «субъективное право полномочие»; «полномочие полномочие»; «полномочие профессиональная обязанность»; «субъективное право профессиональная обязанность» и др.

При этом обязательным элементом уголовно-процессуальных отношений является наличие в нем либо (в большинстве случаев) какого-либо полномочия должностного лица или государственного органа, либо (в некоторых случаях) какой-либо профессиональной обязанности адвоката или приравненного к нему лица, когда речь идет о правоотношениях между обвиняемым и защитником, потерпевшим и представителем и т.п.

Иными словами, в уголовном процессе невозможны «чистые» правоотношения между частными лицами. В уголовно-процессуальной науке по этому поводу долго велись споры, однако любые попытки сконструировать такого рода правоотношения (обязанность ответчика возместить вред истцу и т.п.) выводит нас за пределы уголовно-процессуального права и приводит не к уголовно-процессуальным, а, допустим, к гражданским правоотношениям.

Поэтому в уголовном процессе не встречается хрестоматийная модель правоотношения по образцу «субъективное право юридическая обязанность», поскольку такое правоотношение предполагает прямое юридическое взаимодействие двух частных лиц, действующих от своего имени и в своих интересах, которого, как мы убедились, в рамках уголовно-процессуальных отношений нет.

Что касается проблемы корреспондирующих элементов, когда праву соответствует обязанность (в данном случае полномочие), а обязанности — право и т.п., то такого рода схема, строго говоря, приложима в уголовном процессе только к обеспечению осуществления частными лицами их субъективных прав,

Когда у частного лица на основании уголовно-процессуальных норм возникает какое-либо субъективное право, то оно должно быть обеспечено либо корреспондирующим полномочием — обязанностью должностного лица (разъяснить права, рассмотреть ходатайство или жалобу, предоставить слово и т.п.), либо профессиональной обязанностью адвоката или приравненного к нему лица (проконсультировать на свидании, объяснить последствия действия и т.п.), либо обеими указанными обязанностями вместе (право обвиняемого на жалобу обеспечивается профессиональной обязанностью защитника подготовить ее текст и должностной обязанностью прокурора, суда и т.п.

данную жалобу рассмотреть). При этом частное лицо, осуществляющее свое субъективное право, и его профессиональный представитель (защитник, представитель и т.п.), оказывающий ему помощь, действуют исключительно в частных (индивидуальных) интересах соответствующего обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца и т.п.

В остальных случаях, когда речь идет о юридической обязанности частного лица, а особенно о полномочии должностного лица или государственного органа, такого рода «корреспондирующие элементы» либо приобретают специфический уголовно-процессуальный характер, когда одному должностному полномочию соответствует другое должностное полномочие (полномочие полномочие) или когда юридической обязанности соответствует полномочие (обязанность полномочие), либо могут вовсе отсутствовать.

Ситуация «встречных» полномочий неизбежна в уголовном процессе, поскольку здесь действуют как представители одной власти, обладающие разным процессуальным статусом (следователь и дознаватель; суд нижестоящей и вышестоящей инстанции и т.д.), так и представители разных властей (суд и прокурор; суд и следователь и т.п.).

• Дальнейший анализ проблемы уводит нас от проблемы правоотношений к проблеме уголовно-процессуальных функций и различным критериям их разграничения, которая рассматривается в другом месте.
• Если же говорить о ситуации, когда с юридической обязанностью частного лица корреспондирует полномочие должностного лица, то она также является нормальной в рамках уголовно-процессуального регулирования, более того, обязанность частного лица становится бессмысленной, если не подкреплена каким-либо полномочием должностного лица (с обязанностью свидетеля дать показания корреспондирует полномочие следователя его допросить и т.п.).

Что касается возможности полного отсутствия видимого «корреспондирующего элемента» соответствующей обязанности или полномочия, когда правоотношение якобы выглядит односторонним, что противоречит привычным представлениям о правоотношениях, то в рамках уголовно-процессуальной логики здесь на самом деле также нет ничего странного.

• Такая возможность связана с тем, что уголовно-процессуальная деятельность, как уже отмечалось, осуществляется в интересах общества в целом, от имени которого действуют должностные лица (государственные органы) и в пользу которого частные лица исполняют свои обязанности.
• Иначе говоря, исполнение частными лицами своих обязанностей (явка по вызову, дача показаний и т.п.) и реализация должностными лицами своих полномочий (возбуждение или прекращение уголовного дела, постановление приговора и т.п.) в широком смысле представляет собой выполнение ими своих обязанностей перед обществом, заинтересованным в эффективной и справедливой системе уголовной юстиции, которую должны обеспечить соответствующие представители государства и которой должны содействовать в меру своих возможностей частные лица.

Именно этим объясняется уголовно-процессуальный феномен так называемых «односторонних властных полномочий», о котором говорилось выше. Ответить на вопрос о том, с чьим правом корреспондирует, допустим, обязанность следователя возбудить уголовное дело или обязанность суда при наличии к тому оснований постановить обвинительный приговор (особенно при отсутствии в деле потерпевшего), невозможно, если не учитывать интересы общества.

• Иными словами, данные обязанности корреспондируют с правом общества требовать уголовного преследования и наказания тех, кто преступил уголовный закон, т.е.
• Совершил общественно опасное деяние.
• Однако права общества не могут реализовываться через правоотношения, поскольку общество не обладает правосубъектностью в формальном смысле.

Оно может лишь с помощью политических инструментов формировать органы власти, которые в свою очередь создают нормативную и кадровую инфраструктуру для функционирования уголовной юстиции в интересах общества. В такой ситуации обязанности и полномочия находятся в правовом пространстве правоотношений, основывающихся на нормах уголовно-процессуального права, а корреспондирующее им право требовать надлежащего исполнения данных полномочий и обязанностей остается за рамками уголовно-процессуального регулирования, т.е.

За рамками уголовно-процессуальных отношений в формальном смысле. В определенном смысле можно сказать, что с уголовно-процессуальными обязанностями и полномочиями частных и должностных лиц корреспондирует политическое право общества требовать их надлежащего исполнения. Это подводит нас к проблеме ответственности за ненадлежащее исполнение частными и должностными лицами их уголовно-процессуальных прав и обязанностей.

Оставим в стороне очевидные случаи, когда такая ответственность является уголовно-правовой (отказ от дачи показаний, дача заведомо ложных показаний, вынесение заведомо неправосудного приговора и т.п.) или (применительно к должностным лицам) дисциплинарной.

Должностные лица, политически наделенные властными полномочиями, несут за свои уголовно-процессуальные действия перед обществом так называемую политическую ответственность. Иначе говоря, общество прямо или косвенно формирует органы власти, которые в свою очередь наделяют полномочиями соответствующих властных субъектов уголовно-процессуальной деятельности.

Скажем, избранный народом Президент РФ назначает судей, сформированные при участии граждан органы власти субъектов Федерации формируют Совет Федерации, который назначает по представлению Президента РФ Генерального прокурора, в свою очередь назначающего нижестоящих прокуроров, и т.п.

• Соответственно, при ненадлежащем исполнении процессуальных обязанностей в интересах общества политическую ответственность перед ним несут прежде всего те избранные обществом органы власти, которые назначили ненадлежащего прокурора, судью и т.п.
• Таким образом, механизм ответственности в данном случае имеет внепроцессуальный характер и не регулируется собственно нормами уголовно-процессуального права, что характерно для всех без исключения правовых систем.

Исполняющие свои уголовно-процессуальные обязанности частные лица не несут и не могут нести за свои действия перед обществом политической ответственности, поэтому применительно к ним возникает потребность в конструировании особых мер уголовно-процессуального принуждения, которые имеют уголовно-процессуальный характер и регулируются уголовно-процессуальным законом.

• Это единственно возможный механизм контроля со стороны общества за исполнением своих уголовно-процессуальных обязанностей частными лицами, который оно реализует через соответствующие полномочия должностных лиц и государственных органов.
• Таким образом, соблюдение юридических обязанностей частных лиц обеспечивается специальными мерами уголовно-процессуального принуждения, применяемыми на основании предоставленных им законом полномочий должностными лицами и государственными органами.

В свою очередь среди полномочий должностных лиц следует выделять: а) те, которые служат средством обеспечения субъективных прав частных лиц; б) те, которые реализуются исключительно в интересах общества (публичных интересах) и которым не корреспондирует никакое иное индивидуальное субъективное право.

В обоих случаях к должностным лицам нельзя применять никаких мер уголовно-процессуального принуждения, поскольку они за свои действия несут внепроцессуальную ответственность, которая иногда может иметь юридический характер (уголовную или дисциплинарную ответственность), но всегда имеет характер политический в виде ответственности власти перед обществом.

§ 5. Уголовное преследование 1. Понятие уголовного преследования. Уголовное преследование по праву считается «движущей силой» уголовного процесса. Осуществляя уголовное преследование, участники процесса со стороны обвинения устанавливают обстоятельства, указывающие на совершение лицом преступления, его виновность, и собирают доказательства, подтверждающие данные обстоятельства.

• Обвинение, которое формулируется по итогам такой деятельности и отражается в соответствующих процессуальных документах, становится основанием для рассмотрения уголовного дела судом.
• В отсутствие уголовного преследования остальные процессуальные функции фактически утрачивают свой смысл.
• Уголовное преследование, таким образом, — это деятельность компетентных органов и лиц, имеющая своей целью установление виновности лица, совершившего преступление, предание его суду и дальнейшее поддержание обвинения против данного лица с требованием назначения ему соответствующего наказания.

Понятие уголовного преследования впервые получило нормативное закрепление в значении, близком к современному пониманию, в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. В тексте самого нормативного акта и в работах дореволюционных процессуалистов встречались такие термины, как «преследование», «судебное преследование», «уголовное преследование», однако их значение и соотношение было размытым.

• В целом под судебным преследованием понималась деятельность обвинительной власти.
• Впоследствии термин «уголовное преследование» встречается в первом советском уголовно-процессуальном законе.
• Согласно ст.9 УПК РСФСР 1922 г.
• Прокуратура обязана возбуждать уголовное преследование перед судебными и следственными органами по всякому совершившемуся и подлежащему наказанию преступлению.

Однако в УПК РСФСР 1960 г. данное понятие уже не использовалось. Современный уголовно-процессуальный закон определяет уголовное преследование как процессуальную деятельность, осуществляемую стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления ( п.55 ст.5 УПК РФ).

1. Легальное определение понятия уголовного преследования весьма лаконично и не раскрывает его содержание, несмотря на то что этот вопрос имеет большое теоретическое и практическое значение.
2. В частности, уяснение содержания уголовного преследования связано с определением конкретных процессуальных действий, составляющих основу данной процессуальной функции, с наделением тех или иных участников уголовного судопроизводства определенными процессуальными полномочиями.

В этой связи проблематика уголовного преследования в отечественной процессуальной науке неоднократно становилась поводом для дискуссий и крайне актуальна до сих пор. Содержание уголовного преследования определяется в том числе и тем, с какого именно момента в ходе производства по уголовному делу начинается осуществление данной деятельности.

• По этому вопросу в науке уголовного процесса традиционно существуют две полярные точки зрения.
• Одна из них сводится к тому, что уголовное преследование как процессуальная деятельность может осуществляться только с того момента, когда стало известно лицо, которое предположительно совершило преступление, и это лицо признано в установленном законом порядке подозреваемым, обвиняемым.

До этого момента деятельность соответствующих участников процесса направлена на установление самого события преступления и выявление лица или лиц, подлежащих привлечению к уголовной ответственности. И только тогда, когда такие лица определены и им присвоен соответствующий процессуальный статус (статус подозреваемого или обвиняемого), начинается само уголовное преследование.

1. Обосновывая подобный подход к определению начального момента уголовного преследования, профессор М.С.
2. Строгович указывал, что уголовное дело может быть возбуждено по факту выявления события преступления безотносительно конкретного лица, его совершившего (in rem), в то время как уголовное преследование всегда возбуждается в отношении конкретного лица (in personam),

При этом в содержание уголовного преследования входят следующие элементы:

1. — действия следственных органов и прокуратуры, заключающиеся в собирании доказательств, уличающих обвиняемого (подозреваемого) или устанавливающих отягчающие его вину обстоятельства;
2. — действия органов следствия и прокуратуры, заключающиеся в применении принудительных мер, обеспечивающих изобличение обвиняемого (подозреваемого) и применение к нему наказания;
3. — действия прокуратуры, направленные на передачу уголовного дела в суд и поддержание государственного обвинения.

В противовес такой трактовке уголовного преследования второй подход связывает момент возбуждения уголовного преследования непосредственно с моментом возбуждения уголовного дела, вне зависимости от того, возбуждается ли оно по факту совершения преступления или в отношении конкретного лица.

• Иначе говоря, в рамках этого подхода уголовное преследование может иметь абстрактный характер и вестись в отношении неопределенного лица с целью его установления.
• Несмотря на то что спор сторонников обеих позиций во многом носит теоретический характер, вопрос о моменте начала уголовного преследования принципиально важен с точки зрения обеспечения прав личности в уголовном судопроизводстве, в частности обеспечения права на защиту.

В одном из своих знаковых решений Конституционный Суд РФ сформулировал правовую позицию относительно фактического начала уголовного преследования и, соответственно, возникновения права на защиту. Так, в Постановлении от 27 июня 2000 г. N 11-П Конституционный Суд РФ указал, что право на защиту зависит не от формального, а от фактического положения лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование.

А фактами, подтверждающими обвинительную деятельность, могут служить различные меры, принимаемые с целью изобличения лица. Таким образом, моментом начала уголовного преследования по сути является начало осуществления любых действий, которые свидетельствуют о том, что к лицу применяются какие-либо принудительные меры или иные меры, направленные на его изобличение.

Круг субъектов, которые наделены полномочиями по осуществлению уголовного преследования, определен законом. К ним относятся участники процесса со стороны обвинения. Однако на кого именно будет возложена обязанность осуществлять уголовное преследование, зависит в первую очередь от того, к какому виду уголовного преследования отнесен тот или иной состав преступления.

Согласно ч.1 ст.21 УПК РФ по уголовным делам, преследование по которым осуществляется в порядке публичного и частно-публичного обвинения, субъектами уголовного преследования являются следователь, дознаватель, прокурор. Указанные лица осуществляют так называемое должностное преследование, т.е. выполняют данную функцию по долгу службы (ex officio),

При этом не следует забывать, что по делам частно-публичного обвинения вопрос о возбуждении уголовного преследования все же зависит от воли потерпевшего, поскольку уголовное дело может быть возбуждено только при наличии его заявления. Однако указанными лицами круг субъектов уголовного преследования не ограничивается.

К ним также могут быть отнесены руководитель следственного органа, орган дознания, начальник подразделения дознания. Во-первых, данные участники процесса перечислены в ч.2 ст.21 УПК РФ, формулирующей действие принципа публичности в уголовном судопроизводстве. Во-вторых, УПК РФ, определяя компетенцию этих участников, включает в нее и полномочия, направленные на изобличение подозреваемых, обвиняемых.

Следует отметить, что с закреплением принципа состязательности в уголовном судопроизводстве существенно изменилась роль суда, который в силу действия данного принципа не вправе принимать на себя функцию обвинения и осуществлять какие-либо действия, направленные на уголовное преследование.

1. Решающую роль в закреплении данного положения сыграло важнейшее Постановление Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 года N 1-П.
2. Рассматривая вопрос о соответствии Конституции РФ положений действующего на тот момент УПК РСФСР, которые допускали возбуждение уголовного дела судом, Конституционный Суд РФ указал, что «возбуждение уголовного дела как проявление функции уголовного преследования, которое должно осуществляться одной из сторон в состязательном процессе, а именно государственным обвинителем и (или) потерпевшим, не относится к судебной деятельности по осуществлению правосудия и не может быть возложено на суд, так как это противоречит принципам независимости, объективности и беспристрастности в судопроизводстве».

Помимо должностного преследования, выделяется и другая форма — преследование частное, осуществляемое потерпевшим, которое зародилось гораздо ранее публичного в силу существовавшего изначально частно-искового характера уголовного процесса. Потерпевший как участник процесса также отнесен к стороне обвинения.

При этом его возможности в рамках осуществления уголовного преследования по делам публичного и частно-публичного обвинения весьма ограниченны, несмотря на то, что согласно ст.22 УПК РФ потерпевший (его представитель, законный представитель) вправе участвовать в уголовном преследовании обвиняемого. Фактически в делах публичного и частно-публичного обвинения потерпевший выполняет роль так называемого субсидиарного (дополнительного) обвинителя, от воли которого практически не зависит движение дела.

Что касается дел частного обвинения, то они по общему правилу возбуждаются только по заявлению потерпевшего (за исключением отдельных случаев, указанных в законе) и подлежат прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым. Таким образом, в делах частного обвинения именно потерпевший, который приобретает статус частного обвинителя, инициирует и осуществляет уголовное преследование в порядке, специально предусмотренном законом.

• Этот порядок существенно отличается от производства по делам публичного и частно-публичного обвинения,2.
• Легальность и целесообразность уголовного преследования.
• Раскрывая понятие должностного уголовного преследования и его содержание, определяя субъектов уголовного преследования и их полномочия, нельзя не отметить, что в науке уголовного процесса фактически сформированы два теоретических подхода, два начала, на которых может быть построено должностное уголовное преследование: начала легальности (законности) и целесообразности.

Особенности регулирования уголовно-процессуальных отношений в рамках того или иного национального законодательства во многом зависят именно от того, какое из этих начал положено в основу полномочий государства по осуществлению уголовного преследования.

Начало (или принцип) легальности, который в отечественной литературе иногда именуется принципом законности, предполагает, что компетентное должностное лицо обязано возбуждать уголовное преследование в каждом случае совершения преступления вне зависимости от каких бы то ни было иных соображений. Данное теоретическое положение находит свое отражение в российском законодательстве, в частности в ч.2 ст.21 УПК РФ, согласно которой в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

В свою очередь в соответствии с принципом целесообразности лицо, уполномоченное возбуждать уголовное преследование, имеет право в каждом отдельном случае по своему усмотрению оценить целесообразность и необходимость осуществления уголовного преследования.

• Иначе говоря, у должностного лица есть возможность отказаться от возбуждения преследования по «причинам, не являющимся юридическими и не связанным с недостаточностью доказательств»,
• В самом общем виде можно сказать, что у органа уголовного преследования при таком подходе появляется право оценивать в каждом конкретном случае, в чем заключается публичный интерес (интерес общества): в уголовном преследовании или отказе от него.

В российской правовой доктрине господствующим является принцип легальности. Закон не позволяет следователю или дознавателю по своему усмотрению принять решение об отказе в возбуждении уголовного дела, если наличествуют повод и основания к тому. Прокурор также не вправе определять, целесообразно поддержание обвинения в суде или нет.

Все полномочия, предоставленные законом указанным лицам, осуществляются ими по долгу службы и не зависят от их усмотрения. Безусловно, сказанное не означает, что данные лица несамостоятельны при принятии процессуальных решений. Однако закон предполагает, что при наличии соответствующих условий и оснований, т.е.

при наличии юридических предпосылок для принятия решений, должностные лица обязаны принимать соответствующие решения и осуществлять соответствующие процессуальные действия. Кроме того, следует учитывать, что в соответствии с российской традицией, сформировавшейся в 1920-е годы, проблема целесообразности имеет не столько процессуальный, сколько материально-правовой характер.

• Иначе говоря, отказ от уголовного преследования в соответствующих случаях обусловлен не тем, что уголовное преследование процессуально нецелесообразно, а тем, что деяние вовсе не признается преступлением в силу малозначительности ( ч.2 ст.14 УК РФ).
• Это позволяет формально оставаться в русле принципа легальности (нет преступления — нет уголовного преследования).

Во многих зарубежных государствах, в отличие от отечественной правовой системы, основополагающим является именно процессуальный принцип целесообразности (даже малозначительное нарушение уголовного закона остается преступлением, но его уголовное преследование признается нецелесообразным).

1. В первую очередь к ним относятся страны англо-американской правовой системы, а также ряд государств континентальной Европы (например, Франция, Бельгия).
2. Так, на примере Англии весьма наглядно можно проиллюстрировать действие принципа целесообразности.
3. Как известно, в Англии отсутствует формальная процедура возбуждения уголовного преследования в силу того, что нет четкой границы между уголовным процессом и допроцессуальной деятельностью.

Полиция при получении сведений о признаках преступления вправе производить различные действия с целью собирания доказательств и впоследствии принимать по своему усмотрению решение о направлении материалов в следующую инстанцию или о прекращении производства.

При этом с 1985 г., с момента принятия Закона об уголовном преследовании преступлений (Prosecution of Offences Act) и создания Королевской службы уголовного преследования (Crown Prosecution Service), полиция, завершив расследование, направляет материалы в указанную Службу, которая в свою очередь также решает вопрос о возможности и целесообразности уголовного преследования.

Решение о необходимости уголовного преследования принимается на основании оценки материалов и обстоятельств дела с точки зрения двух основных критериев: критерия достаточности доказательств и критерия публичного интереса. Должностные лица Службы в первую очередь обязаны проверить полученные из полиции материалы на предмет того, содержат ли они достаточные доказательства, дающие делу реальные перспективы в суде (т.е.

Можно ли говорить о том, что обвинение обоснованно и будет подтверждено в суде с учетом в том числе и предполагаемой тактики стороны защиты). Если дело не проходит данный «тест», то дальнейшее преследование не является целесообразным. Если же материалы дела выдерживают проверку по первому критерию, то Служба принимает меры к проверке наличия второго критерия, который представляет наибольший интерес в свете рассматриваемого нами вопроса.

Одно лишь формальное наличие доказательств совершения преступления не является достаточным основанием для выдвижения и поддержания обвинения в отношении лица, если отсутствует публичный интерес в таком обвинении. Сам публичный интерес обусловлен разными факторами, в число которых входит тяжесть и опасность преступления, степень виновности лица (степень его вовлеченности в преступное деяние, детальное планирование преступления, предыдущая судимость и пр.), степень вреда, причиненного потерпевшему, возраст обвиняемого, степень влияния преступления на общество (в том числе и на местную общину), соразмерность уголовного преследования и его возможного результата деянию и т.д.

Таким образом, сформулированные обстоятельства, которые носят оценочный характер, могут привести к прекращению уголовного преследования, а разрешение самого уголовно-правового конфликта перейдет в плоскость внесудебных мер и способов урегулирования. Следует отметить, что в последние годы обнаруживается некоторое движение в сторону расширения начала целесообразности в уголовном процессе даже в тех государствах, которые традиционно руководствуются принципом легальности (например, Германия).

Такая тенденция связана с развитием альтернатив уголовному преследованию, применение которых требует от уголовно-процессуального законодательства большей гибкости и дискреционности в полномочиях лиц, ведущих производство по делу.3. Альтернативы уголовному преследованию.

Современный уголовный процесс характеризуется довольно широким распространением различных альтернативных методов реагирования государства на преступные деяния, которые позволяют устранять последствия преступления иным путем, без применения ординарных уголовно-процессуальных процедур. В литературе, как правило, такие механизмы именуются альтернативами уголовному преследованию, поскольку они позволяют либо изначально разрешать конфликт внепроцессуальным способом и не прибегать к уголовному преследованию как таковому, либо прекращать уголовное преследование на определенном этапе, причем именно в тех случаях, когда для уголовного преследования есть все правовые основания.

Такие альтернативы в большинстве случаев применяются в делах о преступлениях, которые не характеризуются высокой степенью общественной опасности и последствия которых могут быть устранены либо посредством возмещения материального вреда, либо иными доступными способами.

• Развитие подобных механизмов в глобальном смысле связано с поиском новых оптимальных средств борьбы с преступностью, с потребностью в процессуальной экономии и необходимостью создания более надежных гарантий интересов лиц, пострадавших от преступных деяний.
• Безусловно, применение таких мер положительно сказывается и на процессе ресоциализации лиц, совершивших преступные деяния, способствуя исправлению и создавая условия для возвращения лица к нормальному образу жизни и поведению.

Таким образом, альтернативы уголовному преследованию — это механизмы, позволяющие должностным лицам, осуществляющим уголовное преследование, при наличии определенных оснований по своему усмотрению отказаться от применения предусмотренных законом процедур для привлечения к уголовной ответственности лица, совершившего преступное деяние, заменив их на иные меры, как правило, направленные на возмещение причиненного вреда, примирение с потерпевшим или осуществление иных общественно полезных действий.

Спектр альтернатив уголовному преследованию в мировой практике достаточно широкий. Во многих странах альтернативы уголовному преследованию развиваются в рамках развития так называемой восстановительной юстиции. Одной из возможных альтернатив уголовному преследованию, которая и в рамках концепции восстановительной юстиции рассматривается как эффективный механизм разрешения конфликта, является процедура медиации.

Данная процедура весьма широко применяется для разрешения частноправовых споров (например, гражданских, семейных, корпоративных и пр.), позволяя сторонам конфликта разрешить его без обращения к компетентным государственным органам. Однако во многих государствах медиация нашла свое применение и в уголовном процессе.

Медиация в уголовном процессе представляет собой процедуру, когда независимое и беспристрастное третье лицо — посредник (медиатор) — участвует в разрешении уголовно-правового конфликта между лицом, совершившим противоправное деяние, и лицом, которому противоправным деянием был причинен вред, с целью примирения сторон и нахождения взаимоприемлемого решения по вопросам возмещения вреда, причиненного противоправным деянием, а также по иным вопросам, возникающим при разрешении уголовно-правового конфликта, на основе добровольного волеизъявления сторон; данная процедура может повлечь юридические последствия для сторон уголовно-правового конфликта в рамках производства по уголовному делу.

При этом в практике различных государств медиация может занимать разное место в системе уголовного судопроизводства. В отдельных случаях медиация применяется как истинная альтернатива уголовному преследованию, когда примирение фактически проводится до начала уголовного преследования и становится основанием для отказа от него.

• В некоторых случаях примирение достигается уже в ходе уголовного преследования и влечет за собой его прекращение или иные последствия.
• В отдельных случаях применение медиации допускается и после вынесения приговора.
• Особенности процедуры медиации могут также определяться и статусом лица, которое наделено правом осуществлять примирительную процедуру.

Классическое понимание медиации предполагает привлечение к примирительной процедуре независимого и беспристрастного лица, не заинтересованного в исходе дела, которое выполняет функции посредника. Такой посредник, как правило, должен иметь соответствующую квалификацию.

1. Однако в некоторых случаях само должностное лицо, осуществляющее уголовное преследование, способствует достижению примирения.
2. Так, во Франции в зависимости от традиций отдельных регионов выделяется медиация в рамках «собственных полномочий», которая предполагает активную роль прокурора в примирении сторон конфликта, и «делегированная» медиация, в рамках которой конфликт передается на урегулирование независимому медиатору.

Однако необходимо отметить, что практика все же склоняется к более широкому применению медиации второго типа. В российском уголовном процессе применение процедуры медиации для разрешения уголовно-правового конфликта не предусмотрено, поэтому едва ли можно говорить о наличии подобной альтернативы в отечественном праве.

Однако ст.25 УПК РФ, устанавливающая основания для прекращения уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим, по сути является некой предпосылкой для применения медиации. Во всяком случае закон не запрещает сторонам конфликта самостоятельно обратиться к медиатору для выработки взаимоприемлемого решения конфликтной ситуации, которое впоследствии, при соблюдении предусмотренных законом условий, может стать основанием для прекращения уголовного дела в соответствии со ст.25 УПК РФ.

В делах частного обвинения, где уголовное преследование в принципе осуществляется, как правило, потерпевшим, потенциал медиации еще более очевиден, так как закон прямо указывает, что примирение обвиняемого и потерпевшего в таких делах является безусловным основанием для прекращения уголовного дела.

• Помимо медиации в качестве альтернатив уголовному преследованию в различных правовых системах применяются и другие институты.
• Так, например, в Бельгии и Нидерландах весьма распространен институт трансакции, который выражается в обязанности лица, совершившего противоправное деяние, уплатить определенную денежную сумму в казну государства.

В этом случае уголовное преследование в отношении такого лица не осуществляется. В Англии в свою очередь широко применяется институт предупреждения (caution), Данный институт распространяет свое действие и на несовершеннолетних, и на взрослых правонарушителей, совершивших незначительные преступные деяния.

Основная цель применения предупреждения состоит в том, что оно, с одной стороны, позволяет полиции не осуществлять уголовное преследование, а с другой — в случае совершения нового преступления лицом, которому ранее было сделано предупреждение, уголовное преследование в отношении его будет инициировано в обязательном порядке и суд будет уведомлен о ранее совершенном деянии и будет учитывать его при назначении наказания.

Причем само предупреждение бывает двух видов: простое и под условием. Во втором случае помимо самого предупреждения правонарушитель обязуется выполнить определенные действия (например, пройти курс лечения от наркозависимости). Помимо предупреждения в Англии практикуется и такая альтернативная мера, как штраф за нарушение общественного порядка (penalty notice for disorder),

• Данная мера применяется только к совершеннолетним лицам и только в отношении деяний, не обладающих высокой степенью опасности и посягающих на общественный порядок (различные виды антисоциального поведения).
• Сумма штрафа фиксированная и зависит от тяжести деяния.
• Необходимо отметить, что обязательным условием применения предупреждения является признание нарушителем своей вины, в то время как для штрафа такого признания не требуется.

Следует отметить, что это лишь некоторые примеры альтернатив уголовному преследованию. Законодательство различных государств может предусматривать и иные варианты альтернативных мер реагирования на преступление. Однако, как правило, все эти меры в той или иной степени связаны либо с достижением примирения между сторонами, либо с уплатой денежных средств в казну, либо с выполнением тех или иных общественно полезных действий обвиняемым.

1. Таким образом, альтернативы уголовному преследованию весьма развиты в современном праве.
2. Стоит отметить, что в российском уголовном процессе альтернативы уголовному преследованию сегодня связаны главным образом с так называемыми «альтернативными» основаниями освобождения от уголовной ответственности и прекращения уголовного дела (преследования), предусмотренными ст.

ст.25, 28, 28.1 УПК РФ. В то же время возможность отказа в возбуждении уголовного дела по данным основаниям остается спорной и формально законом не предусмотрена, что не совсем вписывается в хрестоматийные представления об альтернативах уголовному преследованию, по крайней мере в их континентальной версии.

Кроме того, УПК РФ предусматривает ряд институтов, направленных на ускорение и упрощение процесса, позволяющих заменить ординарную процедуру судопроизводства более простой и скорой (например, особый порядок судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением и др.), однако указанные институты не предполагают как такового отказа от уголовного преследования.

Упрощение в таких случаях, как правило, происходит за счет сужения (дифференциации) стадии судебного разбирательства, т.е. в данном случае речь об альтернативах уголовному преследованию не идет. Дата актуальности материала: 01.11.2016 Читать подробнее: Основные категории уголовного процесса

Евгений Епифанцев

Зарплата