Знаковый приговор двум участковым, которые избили школьника. За свое кулачное право расправляться с гражданами сотрудники милиции отделались легким испугом. Срок они получили условный.

Родители мальчика ждали их наказания долго. Им пришлось искать правду не в прокуратуре, от которой толку не добились, а в местной общественной организации. Там провели расследование избиения, помогли с медицинской реабилитацией сына и добились возбуждения уголовного дела против милиционеров.

В итоге в Туймазинском районном суде Башкортостана на днях вынесен приговор. Обвиняемые получили по два с половиной года условно, с испытательным сроком - один год. По вердикту суда милиционеры Фаррахов и Габдрахманов признаны виновными по статьям "Превышение должностных полномочий с применением насилия" и "Злоупотребление должностными полномочиями". Карательная статья об издевательствах и пытках в УК есть. Но по ней судят обычных граждан. А к правоохранителям применяют статьи о должностных преступлениях. А там такие понятия, как пытки или издевательства, просто отсутствуют.

О том, что пытки есть, высокие милицейские чины стараются громко не говорить. Ведь Россия не первый год считается участником Конвенции ООН против пыток и Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод. По этим международным нормам наша страна несет обязательства предотвращать пытки, а если случатся, то расследовать и наказывать виновных.

Формально все так и есть. В статье 117 УК сказано, что "под пыткой понимается причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях". Но если встает вопрос о наказании палача, то на практике речь уже идет о других статьях - о превышении должностных полномочий и о злоупотреблении служебными полномочиями.

По международным стандартам расследование пыток и жестокого обращения может быть эффективным, если отвечает четырем принципам - быстроте, тщательности, независимости и способности обеспечить доступ жертвы к расследованию.

Быстрота подразумевает оперативный сбор доказательств, чтобы их не потерять. Тщательность нужна, чтобы выяснить обстоятельства того, что случилось, найти следы преступления, собрать и зафиксировать доказательства.

Независимость означает одно - тот, кто ведет расследование, должен быть независим в первую очередь от связей виновных. Доступ жертвы к расследованию подразумевает, что пострадавший, его родные и защитники должны иметь возможность участвовать в следствии, знать, какие решения принимаются. Пока все перечисленное у нас в стране больше из области фантазии.

Кстати, по тем же международным стандартам, которые называют пытки преступлениями особой опасности, кроме этих четырех принципов есть еще одно условие - результаты надо сообщать общественности.

Теоретически эти все нормы в наших законах присутствуют. Причем начиная с Конституции и кончая нормативными документами Генпрокуратуры. Примеры же из практики говорят прямо об обратном. Очень часто местные прокуратуры отвечают на заявления о пытках милиционеров отказом в возбуждении уголовных дел. Эти решения потом вышестоящими прокурорами или судом отменяются. Но время ушло. Потом эта ситуация - заявление - отказ - опротестование по кругу повторяется по несколько раз, прежде чем уголовное дело все-таки возбуждается.

Вот один из типичных случаев - в прокуратуру Орджоникидзевского района Новокузнецка из милиции пришли материалы проверки заявления гражданки Осадчей о том, что ее несовершеннолетнюю дочь местные милиционеры незаконно привезли в вытрезвитель. Причем девочку привезли с "телесными повреждениями".

Следователь райпрокуратуры без проверки дважды отказывал в возбуждении уголовного дела. Мать жаловалась, и отказы отменялись. В результате дело было возбуждено спустя несколько месяцев. И то лишь благодаря упорству матери.

Еще один весьма распространенный вариант - приостановка дела. В Нагатинской прокуратуре Москвы было возбуждено дело в отношении "неустановленных сотрудников милиции". Они избили гражданина Носкова. Подозревались сотрудники 4-го отдела оперативно-разыскной части криминальной милиции при ОУР УВД ЮАО столицы. Прошли очные ставки между милиционерами и пострадавшим. И все. Дело приостановили почти на два года. В итоге оно дошло до Нагатинского суда Москвы, и он признал всех троих виновными. Но чего это стоило!

В январе два подростка были на дискотеке, откуда милиционеры привезли их в Центральный отдел милиции УВД Йошкар-Олы. Там мальчишек избили, в том числе и резиновой дубинкой. Только спустя год было возбуждено уголовное дело. И почти сразу приостановлено. Возбуждено заново через несколько месяцев после жалоб прокурору Марий Эл. В итоге городской суд Йошкар-Олы признал оперуполномоченного виновным в превышении должностных полномочий с применением насилия и специальных средств.

Практика показывает, что после приостановления такие дела вновь начинают расследовать исключительно по жалобам потерпевших, а не по инициативе прокуроров. И еще одна показательная деталь - за халатность, принятие незаконных решений прокуроров не привлекают ни к дисциплинарной, ни к уголовной ответственности. А если такое случается, то крайне редко.

Результат вялых расследований с остановками у каждого столба грустный - суда потерпевшим приходится ждать годами.

Средняя цифра ожидания - около двух лет. Но есть и рекордсмены. Некоторые дела о пытках ждут суда от пяти до восьми лет и дольше.

Самый распространенный способ пыток в милиции - избиение. Нередко бьют, приковав его наручниками, душат в противогазе. Известны даже случаи, когда людей пытали током, поджаривали раскаленным утюгом.

По статистике большинство палачей отделываются условным наказанием. На реальный срок за пытки можно рассчитывать лишь в том случае, если человек погиб или стал инвалидом.

Со сроками наказания тоже получается интересная картина. В случае гибели дают от 2 до 15 лет, а в случае инвалидности - тоже от 2, но до 11 лет.

Что чаще всего становится камерой пыток? Статистика говорит, что это помещения в самих отделениях милиции.

Как правило, избивают для того, чтобы человек признался в преступлении. Больше трети избитых - несовершеннолетние.

Наталья Козлова, "Российская газета"