Конституционный суд (КС) России признал досрочное прекращение полномочий судьи крайней мерой дисциплинарной ответственности, сообщает BFM.RU.

Он рассматривал жалобу бывшей судьи Преображенского районного суда Анжелики Матюшенко, которая в 2008 году была уволена решением квалификационной коллегии судей (ККС) Москвы. Коллегия обнаружила, что, рассматривая уголовное дело в апелляционном порядке, Матюшенко нарушила нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства, не изучив должным образом материалы дела и ошибочно установив у подсудимой наличие умысла на совершение преступления. Матюшенко оставила обвиняемой назначенное мировым судом наказание в виде лишения свободы, поставив «под угрозу жизнь и здоровье подсудимой», решили в ККС. Судья обжаловала свое увольнение, ссылаясь на конституционные принципы независимости, несменяемости и неприкосновенности судей.

Разобрав дело Матюшенко, Конституционный суд не только подтвердил правоту ККС, но и постановил, что законодатель может установить еще более широкий перечень видов дисциплинарных санкций. «Статус судьи - не личная привилегия, а средство, призванное обеспечить каждому гражданину России защиту его прав и свобод», - напоминают в пресс-службе суда. При этом КС подчеркивает, что «основанием для досрочного прекращения полномочий судьи должно быть не любое отступление от требований закона, а лишь явно противоречащее конституционному предназначению судебной власти, носителем которой является судья».

Матюшенко - не первая судья, которую заподозрили в нарушении норм законодательства. В мае адвокаты экс-главы ЮКОСа Михаила Ходорковского и экс-главы банка «Менатеп» Платона Лебедева обратились к руководителю СКР Александру Бастрыкину с требованием возбудить уголовное дело по семи статьям УК РФ в отношении председателя Хамовнического районного суда Москвы федерального судьи Виктора Данилкина, который приговорил Ходорковского и Лебедева к 14 годам лишения свободы.

20 июня СКР отказал в возбуждении уголовного дела в отношении Данилкина. Проводивший проверку следователь счел, что сведения, о которых говорила Васильева, основаны «только на слухах, личных догадках и предположениях указанных лиц и никакими объективными данными не подтверждены».