Я впервые познакомилась Дарьей Милославской почти полтора года назад. Она - автор проекта «Горячая линия по правам человека». С ее интервью начался  совместный проект «Новой газеты» и «Общественного вердикта». Тогда «Горячая линия» только началась. Было лето и жарко. Телефон Дарьи Игоревны раскалялся от звонков и нашему разговору постоянно мешали. Все было новым. Каждый звонок воспринимался как событие и вызывал удивление многообразием людских проблем и не всегда правовым поведением наших правоохранительных органов. Дарья Милославская пыталась не пропустить ни одного звонка и помочь каждому.

Прошло время. «Новая газета» и «Общественный вердикт»  продолжают свой проект. Мы вновь сидим с Дарьей Милославской в кафе на Покровке как год назад. У нее опять очень мало времени. Но все немного по-другому. Нас редко прерывают звонки (два раза за интервью) – стоит переадресация. Дарья Милославская стала более спокойной. Что изменилось в «горячей линии» и как изменилась сам автор проекта Дарья Милославская за это время. Если год назад Дарья рассказывала в подробностях о каждом звонке и новой ситуации, то сейчас она говорит о тенденциях и рисует портреты. Звонящих, судей, правоохранительной системы. У нее собралось много материала, она ко многому привыкла, но не перестает удивляться.

Дарья Игоревна, что нового в «Горячей линии»? Как изменился проект?

Вы знаете, ничего супер нового не произошло. Как линия началась, так она и продолжается. Звонков по-прежнему очень много, иногда я не в состоянии ответить на все вызовы, потому что не все успеваю. Мы стали часто использовать переадресацию и, очень редко, но бывает, что она не срабатывает и некоторые звонки остаются без ответа… Наша «горячая линия» из горячей превратилась в теплую. Экстренных звонков из отделения милиции, в момент задержания, то есть настоящих горячих вызовов, очень мало. Но я не переживаю. Потому что люди начали задумываться о своем правовом статусе, о своем правовом образовании, и  это наша большая удача.

Вы думаете, раз стало меньше экстренных вызовов, значит, стало больше юридически подкованных людей?

Конечно, сразу прийти к такому выводу невозможно, это не совсем логичная зависимость. Но факты говорят в нашу пользу. Можно было бы отчаяться и решить, что мы стали не нужны, что идея себя не оправдала… Но у нас  все же много звонков,  много и постоянных, повторных звонков, на основании которых я и делаю вывод, что мы приносим пользу. Может быть, повернулось все несколько иначе, не так как я думала и рассказывала вам прошлым летом. Жар нашей горячей линии превратился в тепло от электрического камина, но, все-таки, он греет. Многие, кто звонит нам сейчас, звонит «до». До того как пойти в милицию, подписать договор, совершить какое-нибудь важное юридическое действие. Еще год назад я и не надеялась, что будут такие грамотные, «перспективные» звонки. Вы, наверное, помните, что поначалу люди звонили только «постфактум». Только совершив ошибку, побегав по всем инстанциям и везде получив от ворот поворот, они звонили нам. Сегодня наши абоненты изменились. Это свидетельствует о том, что люди становятся более подкованными в вопросах права.

А как изменились вы сами? Все тот же энтузиазм? Мне кажется, вы устали.

За полтора года  я немножко привыкла… Не могу сказать, что я  перестала сочувствовать чужому горю. Но на некоторые звонки так же остро, как год назад я уже не реагирую. Я научилась отказывать, научилась быть более жесткой и объяснять, что иногда не могу что-то сделать – написать заявление, пойти куда-то, просить кого-то, это вне рамок нашей линии. Я бы с радостью помогла всем, но  у меня просто не хватает времени. И часто эмоции у звонящих нам людей берут верх. Я устала и иногда хочется спрятаться, не брать трубку. Но вдруг раздается звонок и знакомый голос с радостью мне рассказывает, как у него все получилось, благодаря моему совету. И тогда я понимаю, что мы делаем полезное дело, и усталости как не бывало.

А не выработался у Вас такой профессиональный цинизм-защита, характерный для реаниматологов, адвокатов, сталкивающихся с чужим горем? Ведь в течение полутора лет каждый день вам звонят люди, рыдают в трубку, рассказывают о своих проблемах?

Есть немного, но надеюсь, что все-таки не цинизм…. Я научилась очень быстро определять, к какой категории принадлежит звонящий, и теперь учитываю не только презумпцию правоты-невиновности, но и презумпцию виновности человека, который мне звонит. Спустя полтора года я не всегда полностью на стороне абонентов. Жалобы на милицию бывают неправомерными. Вот недавно звонит мне мужчина с вопросом: «я  нарушил правила дорожного движения, имеет ли право сотрудник ГИБДД забрать у меня права?». Странный вопрос. Конечно, если водитель пересек сплошную линию, он имеет такое право. Чтобы не попасть в неприятную ситуацию, не надо для нее давать повода. К сожалению, звонков от не совсем законопослушных и даже осознающих это, людей – довольно много. В последнее время я постоянно нахожусь перед дилеммой – то ли им внушать, что они сами не правы, то ли давать советы, как избежать наказания. И я стараюсь им объяснять, что, не нарушая закона, жить гораздо проще и вам сегодня приходится общаться с милицией из-за собственных неправомерных действий.

Вы сказали, что постоянно находитесь перед выбором – либо объяснить человеку его неправоту, либо помочь избежать милиции? Откуда второй вариант, ведь это не очень законно…

Все-таки я на стороне звонящего и часто даю оба совета. Потому что знаю, что в нашей правоохранительной системе существует огромный разрыв между нарушением и наказанием за него.  Недавно позвонил мне один молодой человек, нарушивший когда-то правила рыбалки. В общем, ерунда. За это нарушение полагается штраф в сто рублей. А молодого человека  с помощью нашей милиции упекли чуть ли не на два года в тюрьму. Проступок был несоразмерен наказанию. А с другой стороны, нечего было ловить рыбу не по правилам…

Наша главная проблема в том, что и граждане, и милиция считают, что закон должен работать только на одну сторону – на них?

Да, почему-то никто не учитывает и второй стороны . Ведь если есть права, то должны быть и обязанности. При всем уважении к любой личности, я хочу сказать, что наши сограждане не то чтобы не знают законов, они ими как-то пренебрегают. Поэтому я и предполагаю, что причина недостаточной любезности (мягко говоря) правоохранительных органов к людям не потому что они - изверги, а потому что люди явно игнорируют нормы права.
Но все же основная проблема нашей системы – это не всегда адекватное поведение правоохранительных органов.

А вы могли бы создать их портрет?

Мне не хотелось бы говорить огульно плохо обо всей правоохранительной системе. Но хорошо говорить о них я тоже не могу. Исходя из статистики звонков, если  правоохранительные органы должны были помочь, то они помогли примерно в 10-15 процентах случаев. Это весьма маленький процент, однако - не ноль. В 10 процентах случаев сотрудники органов не мешают. Да - бездействуют, да - тянут время, но никаких явно незаконных действий не производят, хотя бездействие уже незаконно. А в остальных  - 80 процентах случаев - они целенаправленно мешают… Понимаете, когда слушаешь что происходило в Нальчике, о том, что вызывали людей в милицию, откуда человек не возвращался, что в милиции избивали – я в это верю. Это страшно – не подвергать сомнению такие факты. Но я  в это верю, исходя из собственного опыта, выслушивая звонки своих абонентов.

Что нового, такого, чего вы не знали до работы на «горячей линии» Вам пришлось узнать? Что Вас поразило?

Меня поразил наш суд. Вот чей портрет я бы с удовольствием создала. Наши судьи часто принимают решения вообще непонятно на каком основании. Раньше по телефону я многим давала советы перед судом о том, как себя вести, как будет вести себя судья. И эти люди потом мне звонили и жаловались, что судья поступил совершенно иначе. И происходит это вовсе не потому, что я давала неправильные советы, а потому, что судья порой ведет себя неадекватно. Понимаете, я не могу прогнозировать поведение судьи! Судьи и суд - это мой ночной кошмар. Я не представляю, как можно работать так, как работают они.. Сколько бы я ни видела и ни слышала судебных решений,  очень многие из них принимаются либо без учета нормы закона, либо вообще не принимаются длительное время, так как судья специально затягивает процесс. То, как неэтично ведут себя судьи - не лезет ни в какие ворота. У меня есть постоянный абонент –  Зинаида Васильевна Буланова из Егорьевска. Она уже  более года в стадии суда относительно пересчета пенсии, очень многое прошла, , собрала  все доказательства… А судьи Егорьевского суда  вообще отказывают ей в то в назначении дела к слушанию, то в вынесении какого-либо решения…

Есть еще одна очень достойная  дама, которая в Москве в Тушинском суде  пытается вывести на чистую воду врачей, погубивших ее сына. Уже есть все свидетели, все доказательства, но решението в руках судьи.  А судья не только не выносит решения, но и  с ней настолько неприлично разговаривает, что многие реплики она даже записывает. После судебных заседаний она перезванивает почти в слезах: «Ну как так?! Судья сегодня мне говорит: В мои обязанности не входит воспитание старух!» Уже прошел год с начала процесса и ничего хорошего, к сожалению, сказать о нашем судопроизводстве я не могу. Часто меня спрашивают, как пожаловаться на судью: мало того, что он выносит неправомерное решение и отклоняет ходатайство, но и на многие вопросы не дает ответа, не рассматривает свидетельства и совершенно явно фальсифицирует показания. Недавно звонит одна женщина и рассказывает, что, выходя из зала судебного заседания и, задержавшись выпить таблетку, услышала, как судья звонит другой стороне и спрашивает, как поступать дальше…

Многие наши судьи почти непрофессиональны. Каким образом абсолютно идентичным случаям можно вынести совершенно разные решения?  Я не понимаю. Я долго работала со СМИ, и часто журналисты спрашивали: «Дарья Игоревна! Дайте нам, пожалуйста, закон о СМИ последней редакции, я  его в суд отнесу, а то у судьи его нет». У меня возникают сомнения  о том, может ли вообще работать судьей человек, не то что не имея достаточной нормативной базы, но и не желая ее получить?! Конечно, есть и другие судьи, считающие, что все должно быть по справедливости, что нельзя подвергаться административному давлению. Я даже встречала одну такую, но она уже не судья. К великому сожалению.

Наши суды похожи на театр кукол?

Очень похожи. Но я считаю, что человек, работающий судьей, не может быть марионеткой. Тогда он не судья. Тогда он – машина для штамповки решений. Штамповать решения можно, только действуя на основании прозрачной, четкой, ясной и просто справедливой законодательной базы. Тогда такая штамповка – просто отточенность действий: «Прав. - Не прав. - Прав. - Не прав». Но сквозь наше российское законодательство просто так не проберешься. Мне кажется, что это задумка власти – написать законы так, чтобы в них обычный человек, если он не юрист, не разобрался и не хотел разбираться. Поэтому решения наших судей часто выносятся по формуле «вроде сказал правду, но в  то же время обвел вокруг пальца». Происходит подмена понятий. Я очень разочарована в российской судейской системе. До «горячей линии» я  просто не могла предположить, насколько она  прогнила. Я не знаю, какие еще открытия меня могут ждать, пока я работаю юристом «Горячей линии по правам человека». Надеюсь, что впредь будут только хорошие. Однако сомневаюсь.

Беседовала Анна ШАМБУРОВА