ГлавнаяСтатьиДон Кихот из Туймазов

Дон Кихот из Туймазов

20 марта 2006, 15:50

С сильным не судись, с богатым не рядись, - гласит народная пословица. Но есть донкихоты, которые, презрев народную мудрость, смело бросаются в бой на защиту прав своих и других обиженных. Таким предстает Николай Гусак из Туймазов.
Девять лет назад он начал судиться с руководством ОАО «Туймазыхиммаш». Все помнят то время, когда на предприятиях сплошь задерживали зарплату. Большинство голодало, материлось, но мирилось с этим, а Николай, пользуясь своим правом по трудовому законодательству, приостановил работу. Его уволили, он обратился в суд и судится 9 лет. Решением Верховного суда РФ его увольнение признано незаконным, ОАО «Туймазыхиммаш» обязано выплатить ему компенсацию за вынужденный прогул, но на работе его не восстановили, оформив увольнение по сокращению.
История повторилась и на новом месте работы — Серафимовском заводе автоматики и телемеханики, куда он поступил в 2000 г. Здесь начальник отдела, квалификация которого не соответствовала должности, от­кровенно выживал его с работы. Возможно, кто послабее пригнулся бы и перенес все придирки. Но не таков Николай, он знает свои права и не дает над собой измываться. Одно слово — Гусак! Дело опять закончилось его увольнением. Суды неоднократно принимали решение о восстановлении на работе, но администрация игнорировала решения суда, а у суда вроде не оказывалось сил заставить выполнить свои решения. В последний раз восстановился по решению суда в августе 2005 г., обязали предприятие выплатить Гусаку 750 000 руб. компенсации, но решение обжаловано и повисло в воздухе.
Не видя другого выхода, Николай Гусак по­шел на конфликт с самим судом, подав в Туймазинский суд иск о возмещении морального и материального ущерба, нанесенного ему нарушением прав на справедливое судебное разбирательство, на судебную защиту прав и свобод действием и бездействием Туймазинского районного суда, Верховного суда РБ и Верховного суда РФ, обратился в Европейский суд в Страсбурге. Произошел первый разговор с председателем Туймазинского района М.Н. Кальметьевым на тему безопасности Гусака и его семьи.
К этому времени Николай прошел школу «Международные механизмы защиты прав человека», организованную НП «Исследовательский центр прав человека и гражданс­ких инициатив» в Уфе и стал использовать полученные знания и накопленный опыт в помощь другим гражданам в защите их трудовых, имущественных и гражданских прав, что не могло не вызвать раздражения у туймазинской элиты.
Ну кому понравится, например, что Гусак взялся помогать садоводам по ул. Южной отстоять их участки, которые хотели занять другие граждане под индивидуальное жилищное строительство. По факту незаконного выделения земель был принесен протест прокурора. А одним из первых в том ряду стоит второй новый дом председателя суда М.К. Кальметьева, оформленный на сестру. Протест прокурора рассматривался в суде. Дело тянулось, тянулось и закончилось тем, что сам Кальметьев, рассмотрев протест, признал выделение земельных участков, минуя общую очередь, законным. Непосредственно выиграл от этого решения один из местных авторитетов, депутат муниципального образования А.Т. Хуснутдинов, совершивший недавно покушение на заместителя главы администрации Сабирьянова.
Круг недоброжелателей Гусака расширился, когда он и трое его сподвижников при поддержке местного отделения КПРФ решили баллотироваться на выборах в городской Совет.
Все они занимались правозащитной деятельностью, и депутатский мандат облегчал ее. Но вот представителям власти как раз этого и не нужно было. Как обеспечить победу своих кандидатов и не допустить чужих — технология отработана. В одном округе богатый соперник объезжал избирателей на «Газели», раздавал по 50 руб. и тут же отвозил их на избирательный участок. В другом округе прилюдно, не стесняясь, вбрасывали бюллетени. Тем более, в избирательных комиссиях все места заняли представители «Единой России» и муниципальные служащие. Конечно, все четверо проиграли. Но выборы вызвали новый шлейф жалоб на нарушение избирательного законодательства, и их реакцию на них — иски этих нарушителей на жалобщиков в оскорблении личности.
Обстановка вокруг Гусака накалялась. На случай провокации его стали сопровождать жена или кто-то из его друзей, чаще всего Елена Ануфриева, которой он помогал восстановиться на работе. Но как увидим дальше, и это не помогло.
Все чаще до Николая начали доходить раз­говоры, что его уже заказали, что против него готовится покушение. Источником такой информации называли председателя суда Кальметьева. Николай не выдержал и 12 ию­ля отправил в региональное управление ФСБ письмо с просьбой проверить эту информацию. Скорее всего, с его стороны это был упреждающий шаг, предупреждение с целью самозащиты.
После этого события развивались стремительно.
11 августа Кальметьев, узнавший об обра­щении Гусака, пишет заявление прокурору района А.К. Лукманову. Отрицая свое неприязненное отношение к Гусаку и основания для угроз в его адрес, он пишет буквально следующее: «Одновременно довожу до Вас сведения, переданные мне Басыровым Евгением о том, что Н.А.Гусак неоднократно говорил о готовящихся им и его единомышленникам взрыве зданий Туймазинского районного суда РБ, мировых судей, милиции и прокуратуры, а также о наличии договоренности об этом с одной из экстремистских религиозных организации». То есть, председатель районного суда обвиняет Гусака в терроризме.
12-13 августа при встречах Кальметьев эмоционально недвусмысленно выразил свое отношение к письму Гусака. 14 августа встречался с людьми, которые передали Гусаку информацию.
15 августа милиция задержала Гусака на дороге Уфа-Самара, куда он, как индивидуальный предприниматель, выезжал продавать и обменивать видеокассеты, и составила административный протокол.
19 августа Гусак пришел представителем незаконно уволенной Ануфриевой в суд. И здесь группа молодых людей, предводительствуемая бывшим работником милиции, пристала к Гусаку, вымогая у него деньги, и провоцировала драку. Все это происходило на глазах судебного пристава. Гусак и Ануфриева обратились в милицию, но делу не был дан ход. Чувствуя такое попуститель­ство, эти же ребята вечером уже распоясалась. И нанесли несколько ударов Гусаку. Расчет, конечно, был на то, чтобы спровоцировать настоящую драку. Но Николай сдержался. Происходило это уже в присутствии не только судебного пристава, но и администратора суда и самого председателя суда Кальметьева. Но поскольку удары были только с одной стороны, те сделали вид, что ничего не произошло. Заявление Гусака осталось без внимания, но зато все дело получило через несколько дней неожиданный оборот.
29 августа участковый инспектор А.Н. Ермолаев на основании заявления одного из нападавших 19 августа, возбуждает административное производство против Гусака за то, что он якобы обругал его нецензурно. «Синюшно-фиолетовые кровоподтеки», полученные Гусаком и зафиксированные судебно-медицинской экспертизой оказываются не в счет, а какое-то слово в счет. И посадили Гусака на 15 суток, а вымогателей и хулиганов — на 1 сутки.
Задержали Гусака обманным путем, пригласив 02 сентября в РОВД по другому делу. И посадили в одно помещение с тем же «борцом с нецензурной бранью», который провоцировал драку и по заявлению которо­го Гусак был посажен. Причем вместе с ним в камере «случайно» оказались его бывшие коллеги по работе в охране одного из ночных клубов. Трех вышибал собрали вместе менее чем на одни сутки в камеру, куда посадили Гусака. Ну и вышел он оттуда с «кровоподтеком и отечностью» правой щеки, которые бывшие вышибалы объяснили тем, что Гусак сам бился головой о дверь.
Как видим, информация о возможности применения к Гусаку методов физического воздействия, о чем он писал в УФСБ, так или иначе начала подтверждаться.
Освободили Николая тоже оригинально. Его провели под конвоем в прокуратуру на допрос по заявлению Кальметьева о возбуждении против Гусака уголовного дело о «заведомо ложном доносе». К концу допроса в кабинет следователя вошел Кальметьев, попросил пригласить сюда же жену Гусака и родителей, и при них провел разъяснитель­ную беседу на тему: «Ну, понял ты теперь?» и высказал такую мысль: «Теперь город начал бороться с тобой законными методами. Это не я разбираюсь с тобой, это город».
Интересно, что эту же мысль я услышал от группы молодых людей, состоящих в охране какого-то местного босса, которые пришли в суд в противовес сторонникам Гусака. Какое единогласие, однако!
Так вот, в оправдание слов Кальметьева, в период после 11 августа, когда Кальметьев узнал о заявлении Гусака, на него, (на Гусака, конечно, а не Кальметьева) составлено три протокола об административном нарушении и подано разными лицами 9 заявле­ний в суд за оскорбление, одно заявление в суд о вмешательстве Гусака в уголовный процесс. Суть большинства обвинений — оскорбление. Написал жалобу о нарушении членами избирательной комиссии закона о выборах - члены комиссии пишут в суд заявления: оскорбил. Ведь что люди хотят: нарушать, но никто чтобы не смел называть нарушением. Так и отучим навсегда жаловаться и бороться за правду. Чтобы на любое действие не только начальства, но и любого писаришки люди отвечали: «премного благодарны».
Среди заявлений два непосредственно от работников суда: самого Кальметьева — о «ложном доносе» и помощницы Кальметьева О.В. Демьяненко. Вопрос о «ложном доносе» прокуратурой закрыт. А дело по «оскорблению» Демьяненко рассмотрено. Помощница Кальметьева так сильно была оскорблена, что понадобилось 15 дней, чтобы переварить оскорбление и написать заявление в суд.
Частным обвинителем выступала помощница председателя суда Кальметьева. Судил мировой судья Туймазинского мирового суда Исмагилов, находящийся в административном подчинении Кальметьева. Свидетелями обвинения выступали помощница судьи районного суда Р.Ф. Гелаева и судья районного суда P.P. Смакова. И еще один свидетель И.Г. Минигалеев, который приходил в суд с жалобой, решение которого зависит от Кальметьева.
Ходатайство подсудимого и защиты о передаче дела в суд г. Октябрьского ввиду того, что по данному делу Туймазинский мировой и районный суды не отвечают требованиям независимых, было, конечно же, отклонено.
Ну, это же так удобно: сами обвиняем, сами судим!
Все обвинение состояло в том, что Гусак будто бы назвал Демьяненко наглой и выразился нецензурно в ответ на то, что Демьяненко, сидя в приемной, отрицала нахождение Головина в кабинете председателя суда, хотя он находился там, и сказала Гусаку, чтобы он вышел из приемной. Насчет «наглой» все разрешилось быстро. И Демьяненко, и Гелаева, будто сговорившись в своих показаниях, повторили эту характеристику в отношении Гусака. А что за нецензурное выражение употребил Гусак, не назвал и не написал хотя бы на бумажке (хотя судья просила об этом) никто. И вот за это непроизнесенные слова человека присудили к полугоду исправительных работ и обязали выплатить в пользу «оскорбленной» 10000 руб. В общем, если развить и продолжить такой способ может стать хорошим видом бизнеса для работников суда.
Прекрасные качества смелость, мужество, обостренное чувство справедливости, достоинство и альтруизм. Но в борьбе с Системой, занимающей одно из первых мест в мире по коррумпированности, этого недостаточно. С ней нельзя бороться в одиночку и в белых перчатках. Надо объединиться со всеми, кто не смирился с подлостью. Но и с другой стороны, если в этом загаженном задавленном мире появляются такие люди, как Николай Гусак, мы обязаны всеми доступными средствами их поддерживать. В них наша надежда. Симптоматично, что они появляются.
Пока они верят в силу и возможность закона. Но вопрос на засыпку к тем, кто приватизировал закон и использует его как бич для загона скота или как наручники для усмирения непокорных: сколько еще осталось вам издеваться над дон кихотами права, чтобы они превратились в робин гудов, дубровских и зорро?. По-моему, уже немного.
 
В.Карачурин, «Халык ихтыяры - Воля народа», № 15, от 19-29 декабря 2005 г.